Немало шума наделало распространённое информационными агентствами России и тут же подхваченное укроСМИ заявление некого анонимного источника в министерстве обороны РФ о том, что пленённые на Украине люди в военной форме, позирующие перед камерами – российские десантники, якобы оказавшиеся на сопредельной территории случайно. Этот неназванный источник буквально всё поведал о том, как подразделения ВДВ патрулируют приграничные районы, как ходят бронеколоннами со всеми документами (даже с паспортами…), и как по ошибке, нет-нет, да и оказываются на Донбассе. В общем, рассказал источник, как российские ВДВ «блудят»…
Обсуждение истории с тем, как российские военнослужащие (российские ли? военнослужащие ли?) по ошибке (по ошибке ли?) оказались в Новороссии, которую Киев упорно именует Украиной, оставим для другого раза, а сейчас хотелось бы поразмышлять на тему того, а что это, собственно, за источники такие у российских информагентств, выдающие информацию, которая напрямую может ударить, ни много ни мало, по престижу государства, по его интересам.
Если допустить, что и у ИТАР-ТАСС, и у «Интерфакса», и у РИА «Новости» один и тот же источник в главном оборонном ведомстве, скрывающий своё имя, то знает ли об этом «источнике» само министерство обороны? Если у каждого из этих информационных агентств источники разные, и все они работают в центральном офисе Минобороны, то тогда другой вопрос: давно ли в главном оборонном ведомстве проверяли сотрудников на соответствие занимаемой должности? Если учесть, что сегодня даже небольшая коммерческая лавочка старается блюсти исходящие информационные потоки, то в случае с Минобороны РФ сама возможность наличия таких «анонимных» источников выглядит более чем странно.
Ведь, если всё же допустить, что в министерстве обороны работает некий «майор Пупкин-инкогнито», с которым на короткой ноге журналисты ведущих информационных агентств, то значит ли это, что общение с прессой именно господина «инкогнито» - тайная политика нынешнего министерства обороны? И значит ли это, что у официального Минобороны от прессы секреты есть, но если в дело вмешивается «инкогнито Пупкин», то никаких секретов нет...
С точки зрения журналистики этому «неизвестному» ньюсмейкеру, как сказал бы Дмитрий Анатольевич Медведев, нужно памятник «в граните отлить» – за нескрываемое желание продвигать информацию в массы. Но со всех остальных точек зрения, таких «ньюсмейкеров», если они действительно в Минобороны существуют, пора отправлять в лучшем случае на «Очки» (с ударением на первом слоге). Повторюсь: в лучшем случае!
Если авторитетные российские информационные агентства ссылаются на «неназванные источники», значит, они этим источникам вполне доверяют. Если допустить обратное, то получается и вовсе фантасмагорическая картина: никто не знает, как было на самом деле, а мы (информагентства) просто возьмём и сошлёмся на источник, который пожелал остаться не известным. Просто напишем, что он работает в Минобороны. Как говорит современная молодёжь: вообще без палева!.. Всё равно никто ж не знает, с кем говорили, и кто говорил, да и говорил ли?..
Обращая внимание на сообщения информагентств, можно найти немало материалов, в которых встречается: «источник в Минобороны заявил», «по словам неназванного источника в Следственном комитете», «пожелавший остаться неизвестным источник в Генпрокуратуре отметил». Что это за шкодники такие? То есть они («анонимные источники») знают какую-то информацию, которую ведомства официально не публикуют, и берут на себя «обязательства» эту информацию распространить. Это кто вообще – информационные Робин Гуды, что ли? Или люди, отбирающие хлеб у пресс-служб?
Самое удивительное заключается в том, что буквально через несколько минут после публикации материалов информационным агентством со ссылкой на «неназванного человека там-то и там-то», может вполне себе спокойно появиться материал с полным опровержением от другого «неназванного источника». И это ещё здорово, если опровержение вообще появляется. Часто бывает так, что и вовсе не утруждаются публикацией опровержений, если речь идёт о первоначальной публикации дезы или непроверенной информации.
Или суть в том, что определённое ведомство просто не находит в себе смелости признать факта, а потому задействует не официальную пресс-службу, а людей, которые в режиме инкогнито будут прощупывать почву, объясняя, «как оно было на самом деле». Если так, то позиция, безусловно, интересная. Мол, если народу понравится объяснение (например, с «заблудившимися десантниками»), то можно будет и пресс-службу задействовать, а если не понравится, то придётся опровергать, используя уже совсем новый информационно-пояснительный сюжет.
Как бы там ни было, но с таким обращением с информацией скоро над нами Псаки начнёт смеяться… Скажет: ну вот… теперь не только я могу заявить, что «у меня есть информация, но я не могу сообщить об источниках её появления». И ведь реальный повод у Псаки уже появился!..
Не хочется делать каких-то негативных и далеко идущих выводов, но факт остаётся фактом: источники либо должны быть «названными», либо информационные агентства должны признать то, что «желтизна» им не чужда, а госведомства - то, что пресс-служба им нужна только для фуршетных речей...
Вас заинтересует
Псаки аплодирует: "анонимные" источники о "заблудившихся" десантниках
Зять Сердюкова может быть объявлен в розыск
СМИ: Минобороны РФ может воссоздать шесть военных округов
Минобороны решило открыть собственное информагентство
Солдаты будут служить рядом с домом
