Зятя не взять, или Новые антикоррупционные инициативы от специалистов

На неделе пресс-служба Следственного комитета РФ (в лице Владимира Маркина) официально подтвердила, что гражданин Пузиков – тот, который является зятем экс-министра обороны Анатолия Сердюкова, объявлен в федеральный розыск.

Маркин отмечает, что Валерий Пузиков подозревается в таких преступлениях как мошенничество в особо крупном размере.



]]>
Кроме того, «на счету» Пузикова, по мнению СК РФ, присвоение и растрата (группой лиц по предварительному сговору).
Речь, в частности идёт о задокументированной аренде министерством обороны автомобилей представительского класса Mercedes-Benz GL 320 4 Matic, Hummer, Porsche Cayenne Turbo и ряде других, которые должны были обслуживаться коммерческими структурами, подконтрольными Валерию Пузикову. В Следственном комитете заявляют, что эти автомобили министерством «фактически не использовались», но средства за обслуживание и «текущий ремонт» этим самым структурам перечислялись. Общая сумма - свыше 8 миллионов рублей.

Интересен тот факт, что Владимир Маркин, рассказывая об «автомобильном» мошенничестве, упоминает достаточно странный период времени, в который оные осуществлялись: с 2010 по 2013 годы. Особенный интерес вызывает, скажем так, заключительной период, упомянутый главой пресс-службы. Вроде бы в 2013 году тот же СК РФ уже активно расследовал и «дачное» дело Пузикова-Сердюкова, и дело «Оборонсервиса», но теперь выходит так, что и после увольнения Анатолия Эдуардовича нанесение ущерба всё-таки не завершилось… Руководствуясь такой «оперативностью» работы следователей, можно ожидать, что и лет через …дцать пресс-служба СК РФ вдруг объявит, что за одно только время делопроизводства, связанного с расследованием по фактам коррупции в Минобороны, госказна теряла миллионы, так как «кто-то» всё равно подло продолжал нарушать закон и уводить деньги министерства… Конечно, Маркин мог иметь в виду интервал времени с 2010 по 2013, как говорят в математике, не включая концы, но про «концы» он не упоминал, а потому определённая двусмысленность и возникла.

В общем, теперь Валерия Пузикова ищут. Если не найдут на территории РФ, то, в СК заявляют, что рамки розыска могут расширить до международного… Как бы передачу «Жди меня» не пришлось подключать…

В этом контексте крайне любопытно обсудить инициативу таких организаций как Национальный антикоррупционный комитет и комиссия СПЧ (совет по правам человека при президенте) по противодействию коррупции. Инициатива (а точнее сразу несколько инициатив) под названием «Коррупция в России: время решительных действий» родилась ещё в прошлом году, но оказалась в сфере внимания СМИ сейчас. Полная версия – при переходе <!--dle_leech_begin-->по ссылке<!--dle_leech_end-->.

Не углубляясь в идеи авторов по поводу корней и «глобальных» причин отечественной коррупции, стоит обратить внимание именно на предложения Национального антикоррупционного комитета и комиссии СПЧ по поводу борьбы с коррупционерами в нашей стране. Этих предложений несколько.

Первое: исключение, скажем так, чиновничьей семейственности - в России в ближайшее время необходимо (это следует из текста материала) принять закон, согласно которому близкие родственники (жёны и мужья, родители и дети) не смогут быть российскими парламентариями. Речь здесь исключительно о парламентариях – пока именно такой законопроект, если верить материалам доклада, в сентябре 2013-го внёс в Госдуму единорос Исаев, но пока этот законопроект ГД РФ по каким-то причинам (интересно, по каким…) не рассматривала. А НАК (Национальный антикоррупционный комитет) и комиссия СПЧ, судя по тексту документа, предлагают расширить этот законопроект, введя запрет на то, чтобы близкие родственники занимали не только парламентские должности, но и другие должности в федеральной власти и госструктурах. Примеры того, как дела обстоят сегодня, приводятся следующие:

Сын Владимира Жириновского является депутатом Госдумы.

Мать Ильи Пономарёва – сенатор. В материале приводятся и другие примеры семейственности во власти.

Второе: вовлечение всех без исключения государственных ведомств в антикоррупционную борьбу. Авторы идеи заявляют, что дела с «вовлечением», мягко говоря, не очень здорово обстоят в таких структурах как ФМС, Федеральная таможенная служба, ФСБ.

Третье: скорейшая ратификация 20-й статьи Конвенции ООН - «Незаконное обогащение». Напомним, что сегодня российские парламентарии заявляют, что ратификация ст.20 Конвенции невозможна, так как она противоречит ст.49 Конституции РФ о презумпции невиновности...

Четвёртое: разработка механизма по узакониванию ареста и конфискации имущества (в том числе и зарубежной) коррупционера.

Пятое: стимулирование (в том числе и финансовое) человека, который помогает правоохранительным органам в борьбе с коррупцией. Для этого авторы инициативы призывают, скажем так, разрекламировать позитивный образ заявителя о коррупции, чтобы общественность не отождествляла сущность такого заявителя его с пришедшими из криминального мира понятиями как «стукач» и «доносчик».

Шестое: уравнивание коррупционных преступлений, совершённых чиновниками, с изменой Родине и определение максимально возможного для чиновников-коррупционеров наказания – пожизненного лишения свободы.

Жёстко? Да, жёстко! Спорно? По некоторым пунктам, возможно… Но, похоже, что Россия подошла к такой черте, за которой без реализации большинства этих инициатив борьба с коррупцией будет больше похожа на мыльный пузырь – красивый, увеличивающийся в размерах, но внутри – пустой… Без реализации таких инициатив и «сердюковы», и «пузиковы», и многие другие из этого «клана» вряд ли смогут, скажем так, оценить факт неотвратимости наказания. А если факт неотвратимости будет «не оценён», то вероятность размножения коррупционных схем и их разработчиков будет только вырастать.
Однако, если возвращаться к истории конкретно с Валерием Пузиковым (и Анатолием Сердюковым, естественно), то даже если все перечисленные выше инициативы будут приняты (а этот день точно можно будет объявлять новым «красным» днём календаря), то они вполне могут оказаться бездейственными. Как это ни парадоксально, но многие из упомянутых инициатив здесь способны рассыпаться в прах. Почему? Давайте подумаем:

Итак, первая инициатива не сработала бы по той простой причине, что Валерий Пузиков – не близкий родственник Сердюкова (как, кстати, и госпожа Васильева тоже…)

Вторая инициатива в этом случае выглядит несколько абстрактной, так как само понятие уровня вовлеченности того или иного ведомства в дело борьбы с коррупцией нужно кому-то оценивать. Как это сделать, и кто возьмёт на себя такую «арифметическую» ответственность? Вопрос.

Третье, четвёртое, пятое и шестое – как говорится, поди-докажи, что Пузиков – коррупционер… Тут уже хоть конвенцию, хоть меморандум, хоть высочайший трактат ООН ратифицируй – а толк? Если кто-то (по инициативе за номером пять) заявил о факте коррупции со стороны зятя экс-министра, то у нас ведь может случиться и так, что такого человека в скором времени будут судить по статье о клевете…

Это к тому, что антикоррупционные инициативы, бесспорно, нужны, что нужна и их реализация, воплощение. Но казус в том, что даже дельные идеи, состыкованные друг с другом в единый и, на первый взгляд, действенный механизм, могут элементарно не дать плодов при той коррупционной системе, которая расцвела буйным цветом. «Доработать напильником»?..

Анатолий Халатный

Зять Сердюкова может быть объявлен в розыск

Васильевой могут засчитать домашний арест в срок приговора, а Сердюкову оставили одно дело

Новое управление по противодействию казнокрадству, или Плохой против коррупции

Госдума предлагает откупаться от армии