Неоколониальные игры и исламизация Африки. К интервенции французских войск в ЦАР

. О геноциде в Центрально-Африканской республике сегодня твердят все кому не лень. Арабские «Аль-Джазира» и «Аль-Арабийя» живописуют сцены массовых убийств мусульман, парижская «Figaro» делает акцент на уничтожении христианских деревень, в странах Черной Африки встревожены угрозой полного краха местной государственности. А также предстоящим наплывом беженцев, который может превзойти по численности исход сотен тысяч чернокожих гастарбайтеров и местных жителей негроидного происхождения из Ливии после свержения Муамара Каддафи.

Как заметил в интервью «Однако» сенегальский филолог и политолог доктор Боли Кан, «события в ЦАР можно считать дальним эхом ливийской катастрофы». По его словам, африканские военные эксперты подтверждают, что местные вооруженные группировки пользуются оружием, похищенным при крушении Джамахирии: от автоматов и фугасов до гранатометов. И нет оснований этому не верить. Правительство Чада, территория которого отделяет ЦАР от Ливии, уже на протяжении многих лет пытается сохранить хрупкий баланс между противоборствующими повстанческими группировками, одни из которых относят себя к «африканцам», другие к «арабам» (причем, внутри этих военизированных формирований существуют ещё и межэтнические распри). Чадским властям, естественно, не до контрабандистов. Ради борьбы с ними в Нджамене не собираются рисковать более-менее стабильной обстановкой последних лет.

Однако вернёмся к Цетрально-Африканской республике. Факты говорят сами за себя. Сначала в ЦАР были сожжены сотни хижин местных христиан, вырезаны целые деревни. Как сообщали представители ООН всего налетчики из исламистской группировки «Селека» («Альянс», в переводе с языка сонгмо) уничтожили 14 населённых пунктов. Затем бойцы ополчения «Анти-балака» (балака на местных наречиях — мачете) заявив о том, что «карающий меч будет направлен в другую сторону», начали мстить, убивая адептов мусульманской религии. Мировые информагентства сначала сообщали о 130 погибших, затем замелькали «сотни жертв». Очередная «африканская резня» вскоре затмила причины и суть происходящего.

И снова — борьба за влияние с Китаем

Франция начинала этот год с интервенции в одной африканской стране — Мали, а заканчивает интервенцией в другой — ЦАР. Но это не смущает французского президента. «Здесь, в Центральной Африке, Франция не ищет выгоды для себя. Франция лишь защищает человеческое достоинство. Миссия французского военного контингента заключается в восстановлении безопасности, защите местного населения и обеспечении доступа к гуманитарной помощи», — заявил Франсуа Олланд в Банги (в ЦАР он остановился по пути из Южной Африки, где присутствовал на панихиде по Нельсону Манделе).

Не смущает Олланда и явная схожесть сюжетов. Париж особо не протестовал против свержения в марте этого года легитимного президента ЦАР Франсуа Бозизе. Точно так же годом ранее французы не стали заступаться за низложенного малийского лидера Амади Тумани Туре. В обоих случаях прагматические геополитические соображения перевесили и стремление «защитить человеческое достоинство» и все другие политические и дипломатические благообразности, о которых теперь заявляет Елисейский дворец.

Амади Тумани, как мы помним, заигрался с китайскими инвесторами, предложив им разработку такого важного стратегического сырья как уран. В ЦАР похожую игру неожиданно для французов затеял Франсуа Босизе. В 2010 году он реабилитировал печально известного покойного императора Бокассу («Он построил страну, а мы разрушили все, что он построил»). Слухи о каннибализме первого и последнего центральноафриканского монарха, по словам Босизе, специально запустили недовольные его независимым внешнеполитическим курсом французские СМИ. С реабилитации Бокассы и началось ухудшение отношений между ЦАР и Францией. Одновременно в Банги, так же как в своё время в Бамако, зачастили эмиссары из КНР.

С обострением ситуации в ЦАР в конце декабря 2012 года китайское правительство эвакуировало из этой страны сотни специалистов, бизнесменов, а также простых рабочих, которых сюда только начали завозить. На месте остались лишь сотрудники посольства в Банги, в те предновогодние дни дежурившие в круглосуточном режиме. А ведь виды на ЦАР у Пекина были серьезные. Агентство «Синьхуа» сообщало о намерении открыть в Центрально-Африканской республике Институт Конфуция, который должен был стать центром распространения китайского культурного влияния. Геологи из КНР собирались начать поиски месторождений алмазов, золота и урана. Так что исламистские повстанцы, среди которых, говорят, было немало «добровольцев» из близлежащих Судана, Чада и Нигерии, появились в этих краях как нельзя кстати.

«Первый исламский президент»

24 марта 2013 года бойцы «Селеки» захватили президентский дворец в Банги. Лидер мусульманских вооруженных формирований Мишель Джотодия провозгласил себя временным президентом. 64-летний Джотодия — фигура интересная. Несостоявшийся агент влияния СССР, он десять лет учился в нашей стране, окончил сначала техникум в Орле, затем московский Университет им. Патриса Лумумбы, женился на советской девушке. По возвращении на родину работал сотрудником налоговой службы и консулом в Судане. Одно время считал себя левым политиком и возглавлял даже Союз демократических сил за единство.

Однако в ХХI веке Джотодия вспомнил о своих исламских корнях и сформировал мусульманскую политическую коалицию Селека (мусульмане составляют порядка 15 процентов населения республики). Прийдя к власти, он объявил себя «первым исламским президентом ЦАР». Впрочем, накануне декабрьской высадки французских военных он заявил, что не контролирует повстанческие группировки и больше всего мечтает передать власть легитимному правительству. А пока — готов к переговорам с «христианскими повстанцами».

Незадолго до визита Олланда в Банги французский контингент понёс первые потери — в «ходе войсковой операции по разоружению противоборствующих группировок» (официальная версия) погибли двое молодых солдат, 22 и 23 лет. Позже их с воинскими почестями похоронили в Париже. Это событие совпало по времени с миномётной атакой исламистов во всё ещё не умиротворённой Республике Мали, в результате которой погибли двое миротворцев из Сенегала и еще семеро африканских военных были ранены.

Ловушка для французов

«Мы здесь, чтобы защитить нашу деревню. «Селека» приходят, чтобы мстить людям, а мы только защищаем нашу деревню», — заявил на днях французским журналистам член «христианской вооруженной группировки». В соответствии с мандатом Совбеза ООН 1600 французских военных также должны защищать мирных граждан. Однако, как отмечает Франсуа Судан, главный редактор ведущего франкоязычного журнала по африканской тематике Jeune Afrique, «французская армия попала в ловушку, ведь создается впечатление, что она поддерживает только одну сторону конфликта — центральноафриканских христиан». Довольно странно, по его мнению, выглядит и визит Олланда в Банги, который не был согласован с временными властями Центрально-Африканской республики.

Правда, Судан отмечает, что не только французы, но и власти соседних Камеруна, Демократической республики Конго и Чада опасаются, что ЦАР станет своеобразной «серой зоной», и джихадистские группировки, такие как «Боко Харам» (нигерийские исламисты) займут прочные позиции в Африке южнее Сахары, что, безусловно, станет для этого региона дестабилизирующим фактором». Редактор Jeune Afrique откровенно признает, что «помимо прочего, у Франции в Центральной Африке имеются экономические интересы. Ведь месторождения урана, например, привлекают такого французского гиганта как AREVA (крупнейшая во Франции компания, занимающаяся ядерной энергетикой)». По словам экспертов, проблема лишь в том, что Парижу предстоит долгая и дорогостоящая операция.

Террор и превентивные меры

К долгим и дорогостоящим операциям готовятся и власти многих стран Черной Африки. Как сообщает газета Standard, в Кении, например, рассматривается законопроект, расширяющий права полицейских, которые смогут теперь «стрелять на поражение» и задерживать подозреваемых в терроризме на неопределенный срок. Поcледней каплей стал теракт в Найроби 14 декабря, когда неизвестные забросали гранатами пассажирский микроавтобус в центре города. В результате четыре человека погибли, а пятнадцать получили ранения. Власти подозревают в совершении теракта исламистов из той же сомалийской группировки «Аш-Шабаб», которая расстреляла людей в торговом центре «Уэстгейт» в сентябре этого года. К аналогичным мерам, возможно, прибегнет и правительство Нигерии, которая также страдает от исламистского террора. Группировка «Боко Харам» («Западное образование — греховно») продолжает вести террористическую войну, цели которой, по мнению экспертов, весьма туманны. С мая этого года три штата страны живут в режиме чрезвычайного положения. Для Нигерии в целом наиболее кровавым месяцем стал сентябрь, когда жертвами девяти нападений боевиков оказались почти 500 человек. Всего же, по данным Управления ООН по координации гуманитарных вопросов, с мая по декабрь 2013 года в 48 столкновениях с боевиками погибли более 1200 человек. Из недавних эпизодов терористической войны — трагедия на дороге у селения Булабулин Нгаура (штат Борно), где 11 декабря возле автобуса были обнаружены девять обезглавленных тел.

В других странах Южной Африки решили не дожидаться повторения кенийского сценаря и действовать на опережение. Как рассказывает испанская El Mundo (со ссылкой на африканские источники), власти Анголы вообще предлагают запретить политический ислам. «Закон, который оправдывает прямые гонения на ислам, пока не принят, но правительство настроено решительно», — утверждает газета. За отсутствие соответствующих лицензий ангольская полиция уже закрыла 78 мечетей. Это, конечно, раскалило правозащитные страсти (резкое недовольство выразили, например, представители Human Rights Watch). Однако министр культуры Роза Круш объясняет превентивные шаги правительства желанием «обезопасить нацию от существующих международных угроз». Серьёзные меры по ограничению влияния местных салафитских группировок предпринимает и Эфиопия, которая, надо заметить, имеет опыт борьбы с сепаратизмом исламистов.

*****

Итак, в чёрной Африке — от Сахары до Южно-Африканской республики — роль радикальных исламистов растет сейчас в геометрической прогрессии. Пересмотр постколониальных границ, замещение светских властей исламистами и возникновение крупных шариатских зон отмечается повсеместно. Эксперты говорят даже об «африканской весне». Демографический кризис в большинстве стран континента создаёт идеальные условия для доминирования мусульман над христианами с последующим вытеснением и физическим уничтожением приверженцев местных традиционных культов и светского населения. Сейчас мы можем говорить не только о деятельности «Боко-Харам» в Нигерии, «Аш-Шабаб» в Сомали, ДЗЕДЗА и других исламистских движений в Мали или «Аль-Каиды в странах исламского Магриба» во всех государствах Сахары и Сахеля, но и о радикализации обстановки в таких традиционно христианских странах как ЮАР, где в радикальный ислам обращается «цветное» население (пакистанцы, уроженцы Бангладеш и выходцы из Индии, среди которых традиционно высок процент мусульман).

Запад, в первую очередь Франция, в своих неоколониальных играх уже не первый раз опирается на исламистов, которые не только позволяют избавится от правителей, слишком активно заигрывающих с Китаем, но и предоставляют повод для прямого вмешательства. Хрестоматийный уже пример — Мали: французы ввели войска, чтобы прекратить выступления исламских фундаменталистов, которым они сами же поставляли оружие. И вот сейчас в Центрально-Африканской республике малийский сценарий, похоже, повторяется.