Серьезную угрозу видели также в Швеции, в которой вновь возобладала антироссийская партия. Если Россия останется одна против Османской империи, рассуждали сановники, то весьма вероятно, что «Франция... вместо того, чтобы препятствовать Швеции сблизиться с Портою, будет ей в том помогать и как шведов, так, и поляков станет возбуждать против нас по старой злобе за польские дела...».
Анна Иоанновна с проектом согласилась, и Миних сразу же отправился в Малороссию готовиться к походу. Незадолго до этого крымские татары совершили очередной набег, но были отбиты. В это время Ф. Орлик пытался сманить запорожцев на сторону Порты. Однако подавляющее большинство казаков относилось к его агитации с полным равнодушием. На Днепре еще не забыли гибельные времена Дорошенко и оказаться под властью султана запорожцы не желали.
Для похода на Хотин Миних планировал собрать армию в 90 тысяч человек и придать ей 227 полевых орудий. Однако ему удалось сосредоточить в районе Киева только 60 тысяч человек, 174 осадные и полевые орудия. Не рассчитывая на постоянные базы снабжения, командующий решил везти все припасы в одном обозе, дав ему сильное прикрытие.
ПоходРусская армия переправилась через Днепр в районе Киева (основные силы) и у местечка Триполье (колонна Румянцева). 25 мая войска подошли к городу Василькову, располагавшемуся на границе с Польшей, и в течение двух дней ждали, пока подтянутся обозы и отставшие части. 28 мая русская армия пересекла границу и направился к Днестру. 3 июня в лагере на реке Каменке Миних получил рескрипт государыни, с требованием «скорейшего марша и всевозможного поспешения произведением неприятелю чувственных каких действ». Однако «поспешению» очень мешали большие обозы, как и предшествующие кампании.
Армия была разделена на четыре дивизии, которые шли разными дорогами, но поддерживали друг с другом постоянную связь. 27 июня русские войска переправились через Буг в двух местах: у Константинова и у Межибожа. Воспользовавшись тем, что турки стянули все силы к Хотину, Миних направил казачьи отряды на Сороки и Могилев на Днестре. Оба городка были захвачены и сожжены, а казаки вернулись к армии с большой добычей.
Пока русские войска двигались вперед, турки успели собрать у Хотина серьёзные силы. Чтобы ввести османов в заблуждение, командующий разделил армию на две части. Первая, под командованием А. И. Румянцева, должна была демонстративно продвигаться к Хотину, а вторая, во главе с самим Минихом, — совершить обходной маневр и выйти к городу с юга. 18 июля, на месяц позже, чем ранее планировали, армия вышла к Днестру, и на следующий день форсировала его, на виду у противника. Форсировав реку, русские войска для короткой передышки встали лагерем перед деревней Синковцы. 22 июля русские были атакованы крупными силами неприятеля, но успешно отразили натиск. По словам Миниха, «люди наши несказанную охоту к бою оказывали». В бою погибло 39 солдат и офицеров, получили ранения — 112.
Сражение под СтавучанамиИз Синковиц русская армия пошла на Черновцы и далее к Хотинским горам. Чтобы выполнить задачу, войскам нужно было пройти по так называемым «Перекопским узинам» — дефиле в южной части Хотинских гор. На марше русские полки неоднократно подвергались атакам татарской конницы, но отразили все нападения. Перед входом в «узины» фельдмаршал Миних оставил весь обоз, оставив для его защиты 20-тыс. корпус.
Затем русская армия форсировала дефиле и 9 августа вышла на равнину. Здесь русские войска построились в три каре. Турки и татары не препятствовали движению русских через Хотинские горы. Турецкое командование планировало окружить русских и уничтожить их превосходящими силами, на выгодных для себя условиях. Вслед за пехотой и конницей, «узины» прошёл и обоз. 16 августа армия Миниха подошла к селению Ставучаны, которое находилось примерно в 13 верстах юго-западнее Хотина. К этому времени под началом фельдмаршала было около 58 тысяч человек и 150 орудий.
Русским противостояла мощная армия противника. В Ставучанах располагалось 80-тыс. войско турок и татар под командованием сераскера Вели-паши. Турецкий военачальник распределил свои силы следующим образом. Около 20 тысяч солдат (в основном пехота) занимали укрепленный лагерь на высотах между селениями Недобоевцы и Ставучаны, перекрыв дорогу на Хотин. Лагерь был окружен тройным ретраншементом с многочисленными батареями, на которых стояло около 70 пушек. Отряды турецкой кавалерии под началом Колчак-паши и Генж-Али-паши (10 тысяч человек) должны были атаковать фланги русской армии, а 50-тысячное войско татар во главе с Ислам-Гиреем получило указание выйти в тыл русской армии. В результате турецкий командующий планировал охватить русскую армию с флангов и тыла, и уничтожить или заставить капитулировать перед лицом превосходящих сил.
Миних планировал демонстративной атакой на правый фланг отвлечь внимание врага, а главный удар нанести по левому, менее укрепленному флангу и прорваться к Хотину. Утром 17 (28) августа 9-тыс. отряд под командованием Г. Бирона при 50 орудиях предпринял демонстративную атаку. Переправившись через реку Шуланец, русские войска направились к главным силам османов, а затем повернули назад, и стали снова переправляться через реку. Отступление отряда Бирона османы расценили, как бегство всей русской армии. Вели-паша даже послал в Хотин известие о разгроме «презренных гяуров» и перебросил значительную часть сил с левого фланга на правый, чтобы развить успех и «уничтожить» русскую армию.
Тем временем Миних двинул вперед главные силы, которые форсировали Шуланец по 27 мостам. Вслед за главными силами на левый берег реки снова перешёл отряд Бирона. Так как на переправу ушло много времени (около 4 часов), турки успели снова стянуть силы к лагерю и выкопать дополнительные окопы. К 5 часам вечера русские построились в боевой порядок и двинулись на левое крыло турецкой армии. Попытки турецких артиллеристов, занимавших господствующие высоты, остановить русские войска огнем успеха не имели. Турецкие артиллеристы не блистали меткостью. Тогда турецкий командующий бросил в наступление конницу Генч-Али-паши. Русская пехота остановилась, выставила рогатки и отразила натиск вражеской конницы. Эта неудача окончательно подорвала боевой дух османов. Турецкие войска в беспорядке отступили к Бендерам, к реке Прут и за Дунай.
Русские солдаты захватили лагерь. Русскими трофеями стал весь неприятельский обоз и много артиллерии. В сражении погибло около 1 тыс. турецких солдат. Потери русской армии были незначительны и составили 13 убитых и 53 раненых. Столь малые потери граф Миних объяснял «храбростью российских солдат и сколько артиллерийский и траншейный огонь, которому они обучены».
Миних писал Анне Иоанновне: «Всемогущий Господь, который милостиею своею нам предводителем был, всевышнею своею десницею защитил, что мы через неприятельский беспрерывный огонь и в такой сильной баталии убитых и раненых менее 100 человек имеем; все рядовые полученной виктории до полуночи радовались и кричали «Виват, великая государыня!». И означенная виктория дает нам надежду к великому сукцессу (то есть успеху), понеже армия совсем в добром состоянии и имеет чрезвычайный кураж».
18 августа русская армия подошла к Хотину. Турецкий гарнизон бежал к Бендерам. На следующий день город был занят без единого выстрела. Из Хотина войска Миниха направились к реке Прут. 28-29 августа русские форсировали реку и вступили в пределы Молдавии. Местное население восторженно встречало русских, видя в них освободителей от османского ига. 1 сентября русский авангард занял Яссы, где командующий принял официальную депутацию молдаван, просивших принять страну под «высокую руку» императрицы Анны Иоанновны.
В одном из своих донесений в Петербург Миних писал: «Понеже здешняя Молдавская земля весьма преизрядная и не хуже Лифляндии, и люди сей земли, видя свое освобождение от варварских рук, приняли высочайшую протекцию с слезною радостию, поэтому весьма потребно эту землю удержать в руках Вашего Величества; я ее со всех сторон так укреплю, что неприятель никак нас из нее выжить не будет в состоянии; будущею весною можем Бендерами без труда овладеть, выгнать неприятеля из страны между Днестром и Дунаем и занять Валахию». Однако эти далеко идущие планы таки остались на бумаге. Мечты Миниха смогли воплотить в жизнь только во времена Екатерины Великой, Потемкина, Румянцева, Суворова и Ушакова.
План Ставучанской баталии
Завершение войны. Белградский мирРоссию подвёл союзник — Австрия. Если русская армия в ходе кампании 1739 г. успешно наступала и добилась серьёзных успехов, то для австрийцев этот год стал чёрным. 40-тыс. австрийская армия под началом графа Георга фон Валлиса потерпела тяжелое поражение у деревни Гроцки в битве с 80-тыс. турецкой армией. В этом сражении австрийцы, стремившиеся вернуть себе Орсову, самым грубым образом недооценили противника. После неудачного маневра в горном дефиле, они были отброшены назад с большими потерями и укрылись в Белграде. Турецкая армия осадила Белград. Хотя столица Сербии считалась очень сильной крепостью, однако австрийцы совершенно пали духом.
Вена решила просить мир. В турецкий лагерь под Белградом был направлен генерал Нейперг, которому император Карл VI приказал немедленно начать переговоры о сепаратном мире. Прибыв в османский лагерь, Нейперг сразу показал, что Австрия готова пойти на некоторые территориальные уступки. Турецкая сторона потребовала передать им Белград. Австрийский посланник согласился на это, но с условием, что укрепления города будут срыты. Однако османы уже возгордились победой и, видя слабость австрийцев, заявили о намерении получить Белград со всей его оборонительной системой.
Подобное поведение османов встревожило французов, которые хотели сохранить мир с Австрией и разрушить союз русских и австрийцев. В лагерь под Белград немедленно направился Вильнёв. Он успел вовремя: турки уже готовились к штурму Белграда. Французский посланник предложил компромиссное решение: пусть австрийцы разрушат те укрепления, которые они сами построили, а старые, турецкие стены оставят в неприкосновенности. Так и решили. Помимо Белграда, Порта получала обратно все, что она потеряла в Сербии, Боснии и Валахии по условиям Пожаревацкого договора. Граница между Сербией и Турцией вновь пролегла по Дунаю, Саве и гористой провинции Темешвар. По сути, Австрия потеряла то, что получила по итогам войны 1716-1718 гг.
Когда представитель Российской империи при австрийской армии полковник Броун спросил Нейперга, есть ли в договоре, какие-нибудь статьи, отражающие интересы Петербурга, тот довольно резко ответил, что Австрия и так сделала слишком много, вступив ради русских в войну. «Обычная увертка министерства австрийского двора», — заметил по этому поводу Миних.
Для России этот мир был шоком. Миних назвал договор «стыдным и весьма предосудительным». С нескрываемой горечью он писал Анне Иоанновне: «Бог судья римско-цесарскому двору за таковой учиненный к стороне Вашего Величества нечаянный и злой проступок и за стыд, который из того всему христианскому оружию последует, и я о том ныне в такой печали нахожусь, что не могу понять, как тесный союзник таковым образом поступить мог». Фельдмаршал призывал императрицу продолжить войну. Миних с уверенностью говорил о грядущих победах и о том, что «здешние» народы готовы оказать армии поддержку.
Однако в Петербурге думали иначе. Война обходилась империи очень дорого. Огромные человеческие потери (в первую очередь от болезней, истощения и дезертирства), расход денежных средств уже не на шутку тревожили русское правительство. Особенно сильному разорению подверглась Малороссия. Тысячи людей были отправлены на строительные работы, многие погибли. У жителей реквизировали десятки тысяч лошадей, постоянно изымали продовольствие. Постоянно росло дезертирство из полевой армии. Большинство бежало в Польшу. Однажды в Польшу бежал почти целый пехотный полк: 1394 человека. Новые походы в степь представлялись измученным солдатам верной гибелью, и они предпочитали рискнуть жизнью, пустившись «в бега», нежели идти на войну.
В самой России война привела к росту социальных проблем. Страна страдала от эпидемий, от бродяжничества и преступности, порожденных дезертирством и массовой нищетой. Для борьбы с разбойниками приходилось выделять целые воинские команды, Официальные бумаги того времени изобилуют сообщениям о «воровских людях», которые чинили «великие разорения и смертные убийства». Так недалеко было и до большой смуты. В частности, в начале январе 1738 г. в селе Ярославце, под Киевом, объявился некий человек, который объявил себя царевичем Алексеем Петровичем (сыном Петра I). Самозванец призывал солдат «постоять» за него, и говорил: «...Я вашу нужду знаю, будет скоро радость: с турками заключу мир вечный, а вас в мае месяце все полки и казаков пошлю в Польшу и велю все земли огнем жечь и мечом рубить». У солдат подобная агитация вызвала самый благодарный отклик. Они даже отстояли «царевича», когда начальство прислало казаков его схватить. Позже его всё-таки схватили и посадили на кол. Некоторых солдат обезглавили, других четвертовали.
Бунтовали окраины. Еще в 1735 г. вспыхнуло крупное восстание башкир, вызванное ошибками и злоупотреблениями местных властей. Карательные экспедиции сбили пожар восстания, но в 1737 г. башкиры еще продолжали борьбу, хотя и в меньших масштабах. В 1738 г. они обратились за помощью к киргизскому хану Абул-Хаиру. Тот помочь согласился и разорил в окрестностях Оренбурга тех башкир, которые были лояльны к российскому правительству. Киргизский хан обещал взять Оренбург.
Тревожные вести приходили из Швеции, где жила надежда взять реванш за прежние поражения. На протяжении всей войны 1735-1739 гг. в шведской элите ожесточенно боролись две партии. Одна, выступавшая за войну с Российской империей, именовалась «партией шляп», другая, более миролюбивая, — «партией ночных колпаков». В противостояние активно втянулись шведские светские львицы. Графини Делагарди и Ливен выступали за партию войны, а графиня Бонде была сторонницей партии мира. Почти каждый бал заканчивался дуэлями между молодыми дворянами из числа поклонников этих политизированных красавиц. В моду даже вошли табакерки и игольницы в виде шляп и колпаков.
В июне 1738 г. русский резидент в Швеции М. П. Бестужев-Рюмин был вынужден сообщить Остерману о несомненном успехе «военной» партии. Стокгольм принял решение направить Порте, в счет долгов короля Карла XII, 72-пушечный линейный корабль (правда, он по пути затонул) и 30 тысяч мушкетов. В Османскую империю выехал шведский агент майор Синклер, при котором имелись депеши к великому визирю с предложением начать переговоры о военном союзе. Ситуация для России складывалась крайне опасная. Бестужев в своем послании рекомендовал «аннелировать» Синклера, а «потом пустить слух, что на него напали гайдамаки или кто-нибудь другой».
Так и сделали. В июне 1739 г. два русских офицера, капитан Кутлер и полковник Левицкий, перехватили Синклера в Силезии, на обратном пути из Турции, убили его и забрали все бумаги. Это убийство вызвало очевидный взрыв негодования в Швеции. В Финляндию был срочно переброшен 10-тысячный шведский корпус, в Карлскруне готовили флот. В Петербурге уже ожидали шведского удара. Только победа Миниха при Ставучанах несколько остудила горячие головы в Стокгольме. Однако угроза войны со шведами стала одной из важнейших причин того, что русские дипломаты спешили подписать мир с Турцией.
В итоге Петербург не решился продолжить войну с турками в одиночку. Переговоры прошли при посредничестве Франции. 18 (29) сентября 1739 г., в Белграде, Россия и Османская империя заключили мирный договор. Согласно его условиям, Россия вернула Азов, без права держать в нем гарнизон и возводить укрепления. При этом России разрешалось построить крепость на Дону, на острове Черкасе, а Порте — на Кубани. Россия не могла также держать флот на Черном и Азовском морях. Молдавия и Хотин оставались за турками, а Малая и Большая Кабарда на Северном Кавказе были объявлены независимыми и нейтральными, превращались в своего рода буфер между двумя державами. Торговля России с Турцией могла осуществляться только на турецких кораблях. Русским паломникам были даны гарантии свободного посещения святых мест в Иерусалиме.
Итоги кампании 1737 года и войныРусским войскам удалось нанести поражение туркам на Днестре и развить наступление в Молдавии, с перспективой присоединения этой области к России. Но поражение австрийской армии под Белградом и сепаратные австро-турецкие переговоры, закончившиеся заключением мирного договора, в котором вынужденно участвовала российская сторона, а также угроза войны со Швецией, помешали развить успех.
Таким образом, итоги выглядели очень скромно. Они свелись к приобретению Азова (без права его укреплять) и к расширению границ на несколько верст в степи. Проблема Крымского ханства не была решена. Россия имела возможности создать флот на Азовском и Чёрном морях. Не удалось закрепиться в Подунавье. То есть проблема военно-стратегической безопасности на южном и юго-западном направлениях не была решена.
В военном отношении итоги кампании 1736-1739 гг. имели положительные и отрицательные стороны. С одной стороны, 1735-1739 гг. сгладила тяжкое впечатление от провала Прутского похода и показала, что турок и татар можно побеждать на их территории. Русская армия с успехом громила Крымское ханство, брала стратегические крепости (Перекоп, Кинбурн, Азов, Очаков), теснила турецко-татарские войска, беря вверх в открытых схватках. С другой стороны, война очень ясно выявила главные проблемы войны на юге. Трудности заключались в огромных расстояниях, непривычных природных условиях и неповоротливости российской бюрократии, включая офицерский корпус. Русская армия понесла в войне огромные потери: от 100 до 120 тыс. человек. При этом только незначительная часть (8-9%) погибших были убиты в бою. Главный урон русской армии нанесли длительные и утомительные переходы, жажда, эпидемии, нехватка припасов, неразвитость медицины. Определённую роль в проблемах армии сыграли косность, злоупотребления, барские наклонности (стремление к роскоши даже в условиях войны) и коррупция в среде чиновничества и офицерства. Однако уроки кампании 1735-1739 гг. пригодятся русской армии в будущих победоносных схватках с Османской империей. В недалеком будущем России предстояло выигрывать такие войны, побеждая степь и огромные пространства, бросая вызов общепринятым правилам войны, не пугаясь численно превосходящих сил врага.
Источники:
Андреев А. Р. История Крыма. М., 2002.
Анисимов Е. В. Россия без Петра. СПб., 1994.
Баиов А. К. Русская армия в царствование императрицы Анны Иоанновны. Война России с Турцией в 1736-1739 гг. СПб., 1906.
Бескровный Л. Г. Русская армия и флот в XVIII веке. М., 1958.
Буганов В., Буганов А. Полководцы. XVIII в. М., 1992.
История внешней политики России. XVIII век. Под ред. Игнатьева А. В., Пономарёва В. Н., Санина А. Г. М., 2000.
Карпов А., Коган В. Азовский флот и флотилии. М., 1994.
Михайлов А. А. Первый бросок на юг. М., 2003.
Петросян Ю. Османская империя. М., 2013.
Чернышев А. Великие сражения русского парусного флота. М., 2009.
Шимов Я. Австро-Венгерская империя. М., 2014.
Широкорад А. Тысячелетняя битва за Царьград. М., 2005.
Вас заинтересует
Кампания 1738 года
Как взяли Очаков
Штурм Перекопа
Разгром турецкой армии при Кагуле
Блестящая победа русской армии в войне с Турцией 1768—1774 годов
