13 августа 2016 года исполнилось девяносто лет Фиделю Кастро. Масштаб
этой личности действительно впечатляет. Фидель Кастро – «последний из
могикан», единственный ныне здравствующий великий революционер ХХ века. В
нем удивительно все – и сама биография, и чудесная жизнестойкость и
везучесть, позволившая уцелеть в результате множества покушений, и
ораторский дар, и богатырское здоровье «любителя сигар». Он – знаковая
фигура не только для Кубы, но и для всей Латинской Америки.
Вот качественные
картинки для сайта.
Фидель
Алехандро Кастро Рус родился 13 августа 1926 года в небольшом
населенном пункте Биран провинции Орьенте. Отец Фиделя плантатор Анхель
Кастро Аргис (1875—1956) был весьма обеспеченным по меркам тогдашней
Кубы человеком. Но семья Кастро не относилась к потомственной олигархии
или аристократии. Анхель Кастро, галисиец по происхождению, приехал на
Кубу из Испании. Бедный крестьянский сын, он сумел достаточно быстро
разбогатеть и превратиться в крупного плантатора. Лина Рус Гонсалеc
(1903—1963), мать Фиделя, большую часть жизни трудилась кухаркой в
поместье Анхеля Кастро, и только когда она родила хозяину плантации
пятерых детей, он на ней женился. Кстати, и Анхель Кастро, и Лина
Гонсалес были неграмотными людьми, как и многие выходцы из крестьянских
семей, но они прекрасно понимали важность знаний и постарались дать
своим детям достойное образование. Причем это было не только стремление
богатых людей обеспечить детям высокое социальное положение – братья
Кастро действительно обладали большими способностями, что, в принципе, и
подтвердила вся их дальнейшая жизнь.
В 1941
году Фидель Кастро поступил в престижный иезуитский колледж «Вифлеем», а
завершив в нем обучение, в 1945 году стал студентом факультета права
Гаванского университета. Именно в студенческие годы и началось
становление революционного мировоззрения Фиделя Кастро. О нем мы и
поговорим в нашей статье, так как вехи удивительной биографии Фиделя
Кастро более – менее известны широкому кругу читателей, тогда как об
идеологии, которой руководствовался вождь кубинской революции,
большинство имеет куда более смутное представление.
В
молодые годы Фидель Кастро еще не определял себя как коммуниста, скорее
был традиционным латиноамериканским националистом. Наибольшее влияние
на него оказали взгляды кубинского мыслителя и революционера Хосе Марти.
Книги Хосе Марти были для Кастро настольными, хотя в студенческие годы
он познакомился с работами и Ленина, и Сталина, и Троцкого, и других
социалистических авторов. Идеологию революционной Кубы часто относят к
марксизму-ленинизму, но куда более правильно говорить о «кастроизме» как
об особом революционном мировоззрении – продукте латиноамериканской
политической традиции и культуры.
Безусловно, кастроизм можно
классифицировать как одно из поднаправлений коммунизма, наряду с
ленинизмом, сталинизмом, маоизмом и так далее, однако корни кастроизма
заключаются не столько в мировом коммунистическом движении, восходящем к
марксовому Интернационалу, сколько в богатой революциями и
национально-освободительной борьбой латиноамериканской истории.
Кастроизм фактически является очень самобытной адаптацией коммунизма к
политическим и культурным реалиям Латинской Америки.
Первая и
очень важная составляющая кастроизма – это латиноамериканский
революционный национализм. Его традиция восходит к эпохе борьбы
латиноамериканских стран за независимость от Испании и апеллирует к
героической фигуре генерала Симона Боливара. История Латинской Америки
сложилась так, что большинству латиноамериканских стран пришлось с
оружием в руках добиваться независимости от Испании, но затем уже
независимые страны превратились в полуколонии Соединенных Штатов
Америки, с коррупционными режимами и военными диктатурами. На протяжении
двух столетий в Латинской Америке не прекращалась борьба – сначала
против испанских колонизаторов, затем против влияния «гринго», против
местных хунт и латифундистов. Политический и экономический суверенитет
стран Латинской Америки – главная цель латиноамериканского
революционного национализма. Если говорить о фигурах латиноамериканского
национализма, повлиявших на Кастро, то это Боливар и, в еще большей
степени, - уже упомянутый выше Хосе Марти.
Поэт и публицист,
Хосе Марти вошел в историю Кубы и Латинской Америки в целом как
убежденный борец за политическую и экономическую независимость всех
иберо-американских стран. Интеллектуал и творческий человек, он лично
принял участие в освободительной борьбе и погиб в бою. Хосе Марти
прекрасно понимал, откуда исходит главная угроза независимости
латиноамериканских государств и прямо называл ее – американский
империализм. Идеи Хосе Марти официально закреплены, вместе с
марксизмом-ленинизмом, в качестве идеологической основы государства в
Кубинской Конституции.
Вторая
ключевая составляющая кастроизма – волюнтаризм. В этом плане
политическая практика кастроизма наследует «заговорщические» традиции
революционеров XIX и даже XVIII веков. По мнению латиноамериканских
революционеров, даже небольшая группа людей в силах изменить ход истории
собственного государства. Именно поэтому в странах Латинской Америки
всегда происходило большое количество мятежей и переворотов, действовали
всевозможные повстанческие отряды и группы. Собственно, деятельность
Фиделя Кастро, который первоначально имел под своим руководством очень
малочисленный отряд, - типичный пример такого латиноамериканского
революционного волюнтаризма.
В советской общественной науке
термин «волюнтаризм» имел скорее негативное содержание, но никто не
сомневался в героизме и Кастро, и его ближайшего соратника Эрнесто Че
Гевары, который отправился затем в Боливию – также с очень малочисленным
отрядом, на свой страх и риск. Революционная героика вообще характерна
для Латинской Америки, и шире – для политической культуры романоязычных
стран. Что мы только тут не видим – французских якобинцев и бланкистов,
итальянских карбонариев, испанских и латиноамериканских революционеров.
Все они верили в возможность проведения политической революции силами
небольших групп убежденных революционеров. Не был исключением и Фидель
Кастро.
С волюнтаризмом тесно связан и «каудильизм», который,
без сомнения, также присутствует в политике коммунистической Кубы. При
слове «каудильо» у многих возникнут ассоциации с генералиссимусом
Франсиско Франко, с многочисленными латиноамериканскими диктаторами типа
Сомосы, Трухильо или Пиночета. Однако, «каудильизм» следует понимать,
прежде всего, как культ вождя. Вождь наделяется качествами самого
лучшего и правильного человека, образца для подражания. Такой «вождизм»
вообще характерен для латиноамериканской политической культуры.
Известные революционные лидеры, партизанские командиры в Латинской
Америке всегда пользовались огромным уважением. Это и Эрнесто Че Гевара –
«святой» Латиноамериканской Революции, и Симон Боливар, и Аугусто
Сандино, и Фарабундо Марти. Естественно, что таким революционным
каудильо всегда был и Фидель Кастро.
Если
говорить о кастроистской теории революции, то она имеет общие
пересечения с маоизмом. Во-первых, противопоставляется «мировая деревня»
и «мировой город» - то есть, развивающиеся и развитые страны. В
Латинской Америке, в Азии и Африке революционная борьба рассматривается и
как борьба национально-освободительная и антиимпериалистическая, борьба
против современного колониализма во всех его проявлениях. Именно
«третий мир» предстает в этом случае как главный революционный авангард
современности. Во-вторых, как и маоисты, кастроисты стремились опираться
на крестьянство, в котором видели движущую силу революции. Это
объяснялось, прежде всего, тем, что крестьянство составляло подавляющее
большинство населения в странах Латинской Америки. Именно бедная часть
крестьянства была наиболее обездоленным социальным слоем
латиноамериканских стран. Следовательно, революционизировать
крестьянскую массу было легче всего. К борьбе крестьянства подмешивался и
национальный компонент – в Латинской Америке крестьяне это, как
правило, индейцы или метисы.
В то же время, в отличие от
маоистов, которые все же в большей степени сохраняли верность
марксистско-ленинским принципам и утверждали необходимость переноса
революции из деревни в города и соединения беднейшего крестьянства с
городским пролетариатом, кастроисты рассматривают партизанскую войну в
качестве основной формы сопротивления. При этом партизанские отряды
трактуются как своеобразная революционная элита, авангард, идеологически
воздействующий на крестьянство «извне» и революционизирующий его. То
есть, получается, что энергия небольшого революционного авангарда в
концепции кастроистов оказывается важнее, чем самоорганизация народных
масс, в том числе и крестьянства.
Что же касается самой фигуры
Партизана, то в кастроистской (и геваристской) политической философии он
наделяется особыми чертами. Фактически, это человек, который поднялся
над многими житейскими страстями, ушел в такое добровольное
отшельничество в джунглях или горах, сопряженное с ежесекундным риском
для жизни. Более того, последователи Фиделя Кастро и Че Гевары убеждены в
том, что только в условиях партизанской войны в джунглях может
сформироваться подлинно революционный характер, чему способствует полная
лишений жизнь в отрыве от цивилизации. Идеи о партизанской войне в
джунглях и о крестьянской революции были восприняты многими вооруженными
повстанческими организациями Латинской Америки, а также Азии и Африки.
Примечательно, что экзистенциальный опыт Партизана делал его фигурой,
стоящей над партийными и идеологическими различиями. На первое место
выходили такие качества как личная готовность к борьбе и принесению себя
в жертву, отвага во время боя, верность товарищам по оружию, и они
ценились куда больше, чем идеологическая составляющая. Поэтому в
партизанских отрядах могли сражаться люди самых разных взглядов – и
латиноамериканские националисты, и «традиционные» коммунисты
марксистско-ленинского толка, и маоисты, и даже анархисты или
анархо-синдикалисты.
Рассматривая партизанскую войну как главный
способ сопротивления, Фидель Кастро и Эрнесто Че Гевара опирались, в
первую очередь, на собственный опыт. Революция на Кубе началась именно в
форме партизанской войны. Высадка в горах Сьерра-Маэстра закончилась
неудачно для революционеров, но двум группам удалось уцелеть. Они
перешли к отдельным операциям, нападая на полицейские посты и патрули.
Когда же революционеры провозгласили раздачу земли крестьянам, они
заручились широкой поддержкой местного населения и в партизанские отряды
потянулись молодые и не очень крестьяне. На сторону партизан перешли
несколько тысяч солдат отправленного Батистой в горы экспедиционного
корпуса. После этого режим Батисты уже не мог оказывать повстанцам
серьезного сопротивления. Сформировалась мощная Повстанческая армия во
главе с Фиделем Кастро в качестве главнокомандующего. 1 января 1959 года
Повстанческая армия вошла в Гавану. Кубинская революция победила.
Однако,
победа революции поставила перед Фиделем Кастро задачи, куда более
сложные, чем руководство партизанским отрядом и даже целой повстанческой
армией. Предстояло налаживать мирную жизнь государства, осуществлять
экономические реформы, а все эти задачи требовали совершенно иного опыта
и даже некоторого пересмотра взглядов на жизнь. В конце концов, Кастро
пришел к идее массовой коммунистической партии «традиционного» типа.
Кстати, до прихода к власти Фидель Кастро не заявлял о себе именно как о
коммунисте, марксисте-ленинце. Неоднократно называл себя коммунистом
Эрнесто Че Гевара, Кастро же до определенного времени предпочитал
воздерживаться от отождествления с коммунистами. Даже американская
разведка не располагала точными данными о политических убеждениях вождя
кубинской революции. О том, что Куба переходит на социалистический путь
развития, Фидель Кастро заявил уже после того, как в 1961 году была
отражена попытка контрреволюционеров свергнуть революционное
правительство республики. Но только в 1965 году Движение 26 июля было
преобразовано в Единую партию социалистической революции Кубы, а 1
октября 1965 года последняя, в свою очередь, была переименована в
Коммунистическую партию Кубы.
Современная
политическая ситуация в Латинской Америке показывает, что и в настоящее
время те революционные антиимпериалистические идеи, которым Фидель
Кастро остается верным всю свою жизнь, не теряют актуальности. США
остаются главным противником подлинной экономической независимости
американских стран – достаточно взглянуть на политику Вашингтона в
отношении Венесуэлы, страны, пошедшей по стопам Кубы. «Ядом» дышит
Госдепартамент США и в отношении Боливии, где у власти находится левый
Эво Моралес, в отношении Никарагуа, где демократическое волеизъявление
народа вновь привело к власти лидера сандинистов Даниэля Ортегу.
Латиноамериканские
революционеры в большинстве своем никогда не уничтожали именно народную
культуру, так были и сами плоть от плоти народными политическими
деятелями. Этим объясняется и весьма интересный феномен соединения в
Латинской Америке коммунизма и христианства. Отношения с церковью у
латиноамериканских революционеров оставались скорее дружественными – и
это при том, что многие иерархи в странах Латинской Америки тоже играли
не очень позитивную роль, сотрудничали с проамериканской олигархией и
диктаторскими режимами. Тем не менее, Фидель Кастро, революционный лидер
Кубы, встречался с Папой Римским, а в рядах революционных организаций,
сражавшихся в самых разных странах континента, всегда было немало
верующих.
Уникальность латиноамериканской революционной традиции
заключается в том, что в ней сформировались такие идеологические
концепты, которые сочетают самые важные для современного человечества
идеи – стремление к социальной справедливости, стремление к подлинному
политическому и экономическому суверенитету, стремление к сохранению
национальной культуры и самобытности. И Фидель Кастро, Человек ХХ века,
сделал для этого очень много.
Вас заинтересует
Кастро, верни недвижимость!
Рауль Кастро: США должны снять блокаду и вернуть Кубе территорию в Гуантанамо
Сандинистская революция: тридцать пять лет назад в Никарагуа свергли проамериканский режим
Стихотворение на смерть Уго Чавеса
СЕЛАК и «смертный приговор
