Так сложилось, что ключевой точкой, с которой началась Вторая мировая война, стала Польша.
Польское государство, возникшее в IX веке, играло довольно значительную роль в Восточной Европе и даже претендовало на статус сверхдержавы. Однако неудачная попытка завоевания Великого княжества московского в 1605–1618 годах подорвала силы Речи Посполитой.
На протяжении XVII–XVIII веков шляхетская республика постепенно впадала в ничтожество. В 1772–1795 годах территория Польши была разделена между Россией, Австрией и Пруссией. Понятно, что характера поляков это обстоятельство не улучшило.
Восстановлена Польша была на волне послевоенного переустройства Европы в 1918 году. Причем поляки тут же продемонстрировали воинственность. На протяжении 1918–1920 годов они:
– не допустили создания украинского государства на Галичине и Волыни (Западно-Украинская народная республика);
– с переменным успехом воевали с Советской Россией (сначала полякам удалось занять Минск и Киев, потом красные отбросили их до Варшавы, но потерпели поражение);
– после неоднократных восстаний против германских властей добились присоединения части Силезии;
– захватили литовский Вильнюс (совершенно «гибридным» образом – один из польских генералов якобы отказался подчиняться центральному командованию).
С 1926 по 1935 год Польша была под диктатурой Юзефа Пилсудского. Он, кстати, был врагом СССР (а советское военно-политическое руководство считало Польшу основным противником) и весьма позитивно отнесся к установлению нацистской власти в Германии.
Если СССР свернул все контакты с Германией после прихода к власти Гитлера, то Пилсудский в 1934 году заключил с Гитлером Пакт о ненападении сроком на 10 лет, а в 1935 году – Соглашение об экономическом сотрудничестве.
Эту политику продолжил преемник Пилсудского Эдвард Рыдз-Смиглы, но он не смог найти подхода к нацистской верхушке. В 1938 году Польша воспользовалась Мюнхенским сговором, чтобы занять спорную Тешинскую область, но к этому моменту польско-немецкие отношения находились на грани разрыва.
Четвертый в трехсторонних и третий в двухсторонних
В марте 1939 года Гитлер окончательно ликвидировал Чехословакию: Словакия провозгласила независимость под германским протекторатом, Чехия была оккупирована, а Закарпатье – передано Венгрии.
Кстати, там была сделана попытка создать государство Карпатская Украина под немецким протекторатом, но Гитлер связываться в этой инициативой не захотел, и она просуществовала один день. Недавно президент Украины Петр Порошенко объявил 14 марта чуть ли не датой начала Второй мировой войны на территории Украины…
Сразу после этого Гитлер выдвинул требования к Польше: присоединение к Германии Вольного города Данцига (Гданьска), разрешение на строительство автомобильной и железной дорог в Восточную Пруссию и присоединение к Антикоминтерновскому Пакту (первоначально немцы предложили это еще в октябре 1938 года).
Поляки, будучи защищенными соглашениями с Великобританией и Францией, отказались. В ответ Гитлер разорвал пакт о ненападении с Польшей и отобрал у Литвы район Мемеля (Клайпеды).
С апреля по август 1939 года в Москве шли военные и политические переговоры с делегациями Франции и Великобритании.
Французы были заинтересованы в союзе, англичане хотели договориться с Гитлером.
Но в тупик переговоры зашли из-за позиции Польши, которая категорически отказалась впускать на свою территорию советские войска – так же, как в 1938 году она отказалась предоставлять «коридоры» для помощи Чехословакии. Однако в контексте событий 1940 года в Прибалтике поляков тоже можно понять.
Так или иначе, но переговоры показали, что Польша ни при каких обстоятельствах быть союзником СССР не желает. Чем и предопределила свое положение между молотом и наковальней.
В конечном итоге Сталин заключил Договор о ненападении с Германией от 23 августа 1939 года – последним из числа лидеров европейских держав.
Ключевым моментом тут был не сам договор, а секретный протокол, определявший границы влияния в Восточной Европе, по сути – границы Германии и СССР (хотя это было и не обязательно – Прибалтика могла сохранить суверенитет).
Вопрос о независимости Польши должен был быть выяснен по согласию сторон позже. Фактически была определена судьба польских земель, находившихся восточнее т. н. линии Керзона, проведенной в соответствии с этническим составом населения. Так что Сталин претендовал ровно на те территории, которые в 1919 году Великобритания от лица Антанты рекомендовала Польше в состав своих территорий не включать.
Война началась
1 сентября 1939 года, после инцидента в приграничном немецком городе Глейвице, немецкие и словацкие (отлилась полякам Тешинская волость!) войска вторглись в Польшу. Началась Вторая мировая война.
Собственно, тогда этого никто не знал, поскольку начался только частный конфликт между Германией и Польшей, причем с ограниченными целями: у Гитлера не было планов ликвидировать Польшу. Смысл его требований состоял в том, чтобы сделать ее союзником по образцу, например, Венгрии.
И уж тем более у Гитлера не было планов вступать в войну с Великобританией (он вообще считал такую войну нежелательной, поскольку англичане – тоже арийская нация).
Поляки же желали сохранить многовекторную политику, балансируя между Берлином и Лондоном, а также Парижем и Москвой.
Собственно мировая война началась 3 сентября, когда, выполняя союзнические обязательства, в войну вмешались Великобритания и Франция. Кстати, польско-британское соглашение о взаимопомощи было подписано 25 августа – уже после подписания пакта Молотова – Риббентропа.
В советской историографии принято было считать, что союзники, формально объявив войну, на самом деле бросили Польшу на произвол судьбы, не предприняв никаких военных действий для прекращения агрессии.
Это суждение выглядит предвзятым в силу нескольких причин.
Во-первых, не следует преувеличивать значение политики «умиротворения» Германии и «направления» ее агрессии. В 1935–1938 годах эта политика была совершенно определенной. Пожалуй, она оставалась такой и в 1939 году, но Великобритания вовсе не собиралась жертвовать союзниками в Восточной Европе.
Не для того они создавали «малую Антанту», чтобы вот просто так взять и отдать ее Гитлеру. Скорее планы состояли в том, что Германия к ней присоединится, а влияние Великобритании и Франции в Восточной Европе сохранится. Вот после падения Польши логика поменялась, но это было уже в 1940 году.
Во-вторых, разведки всех участников войны работали так себе, а когда они и добывали действительно правильные сведения, то им просто не верили из соображений политических или вульгарного здравого смысла.
Западные союзники были уверены, что германская Линия Зигфрида не уступала французской Линии Мажино (ее они считали вообще непреодолимой).
Также они не верили, что Гитлер не оставил почти никакого прикрытия на западной границе Рейха. Причем тут ошибка была взаимной – союзники не верили, а Гитлер полагал, что конфликт не выйдет за пределы локального.
В-третьих, союзники (Франция, главным образом) катастрофически опоздали со стратегическим развертыванием. Чтобы прорвать линию немецких укреплений, надо было завершить мобилизацию. Между тем расконсервация тяжелой артиллерии завершилась аккурат 18 сентября, когда организованное сопротивление поляков уже прекратилось.
В-четвертых, Гитлер продемонстрировал совершенно новый тип стратегической операции – удар всеми силами уже отмобилизованной армии с использованием подвижных соединений (то, что называется «блицкриг»). И Польша пала неожиданно быстро – Запад, очевидно, рассчитывал, что немцы застрянут, и можно будет вести переговоры.
Самое примечательное, что никто никаких выводов не сделал: Гитлер повторил это в 1940 году во Франции и в 1941 году на Восточном фронте.
Вмешательство СССР
С 3 сентября Германия предпринимала дипломатические усилия с тем, чтобы СССР вступил в войну. Поскольку советская сторона энтузиазма не выражала,
Гитлер обсуждал возможность восстановления польского и создания украинского государств.
Решение о введении советских войск на территорию Польши было принято к 15 сентября, хотя Украинский и Белорусский фронты были созданы еще 11 сентября.
17 сентября польскому послу в Москве была вручена нота, в которой, в частности, утверждалось:
«польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили свое действие договоры, заключенные между СССР и Польшей. (…)
Польша превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР. (…) Ввиду такой обстановки советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной Армии (…) взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Белоруссии, Западной Украины».
Справедливости ради, констатирующая часть не была такой уж безупречной.
Хотя большая часть польских войск была окружена и разгромлена, польское правительство все еще рассчитывало на вмешательство западных союзников и собиралось организовать оборону в восточных воеводствах.
Однако надежды эти были тщетны – союзники не успевали, а взятие немцами Брестской крепости 16 сентября обрушило северный фланг создаваемого укрепрайона.
Советское наступление началось рано утром 17 сентября и продолжалось до 20 сентября. После переговоров с германским командованием советские войска до 29 сентября занимали территории, очерченные секретными протоколами и захваченные немецкими войсками.
Хотя маршал Рыдз-Смиглы отдал приказ не препятствовать советским войскам только вечером 17 сентября, сколько-нибудь массового организованного сопротивления не было изначально. Даже несмотря на то, что исторически поляки готовились именно к войне с СССР. Вечером польское правительство покинуло страну.
Результаты
У «Освободительного похода» было множество разнообразных результатов, которые, несмотря на то, что это была очень локальная операция в рамках мировой войны, повлекла за собой массу последствий. Перечислю только некоторые из них.
1.По итогам вступления советских войск в Польшу западные союзники не только не объявили СССР войны, а вообще не отреагировали. Например, правительство Ее Величества на заседании 18 сентября сочло, что гарантии Великобритании распространяются только на агрессию со стороны Германии.
И это, кстати, не из-за того, что Запад был готов все прощать Сталину. Вовсе нет: присоединение к СССР Прибалтики так и не было признано, а война с Финляндией едва не привела к бомбежкам советского Баку англо-французской авиацией.
Безусловно, Великобритания и Франция не знали о секретных протоколах, но если бы и знали, то, скорее всего, отреагировали бы так же – были у них основания не верить в прочность советско-германской дружбы.
2.В военном отношении СССР смог заполучить значительное стратегическое предполье и опробовать свои войска в операции фронтового уровня (Халхин-Гол и Хасан были операциями армейскими).
Кстати, по итогам этой операции механизированные корпуса первого, «тухачевского», формирования были распущены. Это решение, в отличие от формирования новых, «жуковских», мехкорпусов, было правильным.
Для понимания: в 1941 году в СССР создавался 21 МК по 1200 танков, а до Берлина дошли шесть танковых армий по 800–900 танков и отдельные корпуса, бригады, полки и батальоны.
3.В контексте национального строительства так и не было создано отдельное галичанское государство (как предполагал Гитлер). Земли Западной Украины были включены в состав УССР. Это решение до сих пор подвергается справедливой критике (упоминаний о существовании такой проблемы в Белоруссии я не встречал; вообще большинство «змагаров» там живут в Минске и восточнее его).
Безусловно, галичане и волыняне (в отличие от подкарпатских русин, которые вообще непонятно как очутились в этой компании) считают себя украинцами, и это достаточное основание для включения их земель в состав Украины.
Однако они отличаются от остальных украинцев историей, культурой, языком, религией и даже фенотипом. Но это опять же не так важно. Важна самоидентификация. А она, как выяснилось уже позже, весьма своеобразна – да, галичане считают себя украинцами, они не считают украинцами киевлян или полтавчан…
Сталин, впрочем, такими подробностями не интересовался. Присоединение Западной Украины к УССР преследовало цели ускорения интеграции в советское общество и уравновешивания сельской массы промышленным пролетариатом (из этих же соображений в состав УССР была имплантирована Донецко-Криворожская республика).
Впрочем, расхлебывать последствия этих шагов пришлось полвека спустя.
Василий Стоякин, ВЗГЛЯД
