К ситуации в Корее: у Госдепартамента США семь пятниц на неделе
13 декабря государственный секретарь Рекс Тиллерсон, выступая в Атлантическом совете, заявил, что США готовы вступить в переговоры с КНДР без предварительных условий. В мире эти слова были восприняты как кардинальное изменение позиции Вашингтона. Ведь Пхеньян, поддержанный Россией и КНР, ещё в 2011 г. решил вернуться в шестисторонние переговоры, но Белый дом сорвал наметившееся движение, выдвинув к КНДР требование выполнения предварительных условий ещё до начала переговоров, что и стало препятствием для их возобновления. С тех пор позиция США не менялась.
И вот 13 декабря из уст Рекса Тиллерсона прозвучало: «Мы готовы разговаривать с Северной Кореей в любое время, когда она пожелает. И мы готовы провести первую встречу без предварительных условий… Мы готовы говорить и за круглым, и за квадратным столом… Но мы должны сесть и посмотреть друг на друга… и тогда мы начнём выкладывать наши дорожные карты и работать вместе…» И президент Трамп, добавил при этом Тиллерсон, «поддерживает наши дипломатические усилия».
Надо признаться, и в КНДР, и в Китае, и в России такого шага со стороны США ждали давно. Ободряло то, что заявление американского госсекретаря появилось не на пустом месте. 5-8 декабря, после очень долгого перерыва, впервые с 2011 года высокопоставленный американский дипломат, заместитель Генерального секретаря ООН по политическим вопросам Дж. Фелтман приехал в Пхеньян и провёл 15 часов в переговорах с министром иностранных дел КНДР Ли Ён Хо и его заместителем Пак Мин Гуком.
Дж. Фелтман – значимая фигура. Этот опытный дипломат, который в своё время был выдвиженцем президента Дж. Буша на пост заместителя госсекретаря США, оценил проведённые в Пхеньяне переговоры как «конструктивные и продуктивные». Он подчеркнул готовность северян к продолжению диалога и выразил уверенность в том, что дверь для разговора между Вашингтоном и Пхеньяном «приоткрыта», назвав этот визит в столицу КНДР «самой важной миссией в своей дипломатической карьере».
Ход и итоги декабрьских переговоров в Пхеньяне американского представителя, выступившего как переговорщик под флагом ООН, есть смысл рассмотреть подробнее. Особенно сейчас. Эти встречи Дж. Фелтмана показали, что результативные американо-северокорейские переговоры, в принципе, возможны.
По прибытии в Пхеньян американский дипломат выразил озабоченность «отсутствием связи» и сказал о «высоком риске возникновения инцидента из-за какого-либо технического просчета». При этом он увидел, что и с корейской стороны существует обеспокоенность возможностью начала конфликта в силу той или иной случайности. Дж. Фелтман выделил в качестве главной причины напряжённости огромный дефицит доверия с обеих сторон. Как он подчеркнул, «отсутствие доверия означает, что в краткосрочной перспективе стороны будут вынуждены полагаться только на… военное сдерживание, а не на дипломатический диалог». Американец сформулировал взгляд на перспективу: «Я думаю, что по крайней мере с точки зрения долгосрочных устремлений они [северокорейцы] понимают, что Корейский полуостров должен стать зоной мира и быть в итоге денуклеаризированным, но для этого должен сформироваться механизм, построенный на дипломатическом решении».
Дж. Фелтман привёз в Пхеньян конкретные предложения. По его словам, он попросил Северную Корею сигнализировать о своей готовности рассмотреть вопрос участия в первоначальной стадии «переговоров о переговорах» и открыть «технические каналы связи, горячую линию коммуникации между военными, чтобы снизить риски и иметь возможность своевременно реагировать на вспышки напряжённости, предотвращая недоразумения и управляя любым кризисом».
По словам Дж. Фелтмана северокорейцы серьёзно прислушались к этим аргументам. Они не предложили в тот момент какой-то конкретный план, но «согласились с тем, что крайне важно не допустить войны … Эти были те темы, которые мы обсуждали в течение 15 часов».
Ветеран американской дипломатии с подчёркнутым удовлетворением отметил позитивный дух, которым были отмечены его беседы в Пхеньяне: «Я участвовал во многих дипломатических встречах, проходивших формально, где одна сторона стола или, возможно, обе стороны стола просто зачитывали свои тезисы и произносили длинные монологи, повторяя хорошо известные позиции, либо срывались на полемику и сарказм. Однако это был другой случай. Они прислушивались с повышенным вниманием ко всем вопросам, которые мы им излагали. И так было в течение всех 4? дней, которые мы провели в Пхеньяне… Люди, с которыми мы встречались, внимательно выслушали наши аргументы, они исследовали логику нашего мышления, хода наших мыслей, они задавали вопросы, они спорили с нами, но в конечном счете они должны вникнуть в суть наших дискуссий в ходе внутреннего изучения вопроса между собой, донести своё мнение до руководства страны и узнать его решение… Я не знаю, воспримут ли они все из того, что мы предложили. Но они добросовестно и честно выслушали все пункты нашей позиции и причины, в связи с которыми международное сообщество в настоящее время так встревожено».
Искренняя заинтересованность в том, чтобы найти взаимопонимание в процессе обмена мнениями, а также доброжелательность северокорейских партнёров приятно удивили американского дипломата – эмиссара ООН.
Важен конечный результат встреч в Пхеньяне. Дж. Фелтман изложил этот результат так: «Только время покажет, оказали ли наши дискуссии воздействие на корейских партнёров и каким это воздействие было, но я думаю, что мы оставили дверь приоткрытой, и искренне надеюсь, что эта дверь будет раскрываться шире по мере поиска переговорного решения… Им нужно время на то, чтобы переварить полученную от нас информацию и понять, как реагировать на наше послание». Дж. Фелтман выразил уверенность, что министр Ли Ён Хо проинформирует об этих дискуссиях лидера Северной Кореи Ким Чен Ына.
По итогам своего визита в Пхеньян заместитель Генерального секретаря ООН пришел к выводу, что Организация Объединённых Наций могла бы выступать посредником в урегулирования конфликта на Корейском полуострове. И это именно то, к чему настойчиво призывает Россия.
Аналитики всех заинтересованных сторон сразу же бросились осмысливать этот поворот в американской политике. Тектонические или косметические произошли сдвиги? Действительно ли у США появилась готовность к переговорам да ещё без предварительных условий?
Всё прояснилось быстро. 15 декабря состоялось заседание СБ ООН, созванное по инициативе председательствующей сейчас в СБ Южной Кореи. Выступая на заседании, Р. Тиллерсон опроверг сам себя и отказался от своих «конструктивных и реалистичных» предложений, сделанных в Атлантическом совете двумя днями раньше. У русских это называется семь пятниц на неделе. Американский госсекретарь сказал, что «Северная Корея ещё должна заслужить право вернуться за стол переговоров». Мол, Северная Корея одна несёт ответственность за существующую напряжённость, а запуск ею ракеты 4 декабря – реальная угроза безопасности США и всей цивилизации. «В военном отношении мы продолжаем подготовку, если что-то пойдёт не так. И наши вооружённые силы уже готовы», – заявил Тиллерсон.
На пресс-конференции после заседания СБ ООН, отвечая на вопрос журналиста (мол, как так: пару дней назад вы говорили, что США готовы к переговорам с Пхеньяном без предварительных условий), государственный секретарь США снова проявил поразительную гибкость ума (как-то он уже сказал, что, вводя против России долгосрочные санкции, Вашингтон стремится улучшить этим двухсторонние отношения). «Да, – заметил Тиллерсон, – мы против предварительных условий до начала переговоров, которые навязывают другие государства. Мы отвергаем предложения «замораживание на замораживание», «смягчение санкций», «возобновление гуманитарной помощи», так как считаем их неприемлемыми предварительными условиями до начала переговоров». То есть ещё раз подтвердил отрицательное отношение Вашингтона к российско-китайским предложениям о «двойной заморозке» (ракетно-ядерных испытаний КНДР и американо-южнокорейских военных манёвров), о скорейшем взаимном снижении уровня военной активности и возобновлении диалога. И вспомнилось высказывание Никки Хейли, назвавшей эти предложения «оскорбительными» для США.
Американская администрация снова разыгрывает фарс. Как тогда, когда 30 сентября Тиллерсон заявил, что у Госдепа есть каналы связи с Пхеньяном, которые он намерен задействовать, а на следующий день Трамп окоротил его в «Твиттере»: «Дорогой мой государственный секретарь, не трать время и силы напрасно на бесполезные переговоры с Северной Кореей. Мы знаем, что с ней делать».
Северокорейским политикам не откажешь в трезвости оценки, когда они говорят, что так называемый принцип четырёх нет, который неоднократно формулировал Р. Тиллерсон (дескать, США не хотят развала Северной Кореи, не хотят её поглощения путём объединения, не хотят смены режима в Пхеньяне и не хотят вторгаться на Север через 38-ю параллель), – это обычная маскировка, скрывающая намерение расправиться с КНДР силой. Тем более что Тиллерсон рассказал, как США собираются «делить» Северную Корею вместе с Китаем в случае «неожиданного» падения северокорейского режима. По его словам, президент Трамп «никогда не согласится с тем, чтобы Северная Корея стала ядерной державой». Пентагон, заметил Тиллерсон, уже разработал варианты действий на случай, если дипломатические «усилия завершатся провалом». США якобы уже обсудили с Китаем возможные шаги, «если по каким-то внутренним причинам» в КНДР начнутся беспорядки и «режим падёт». «Самое важное для нас в такой ситуации – обеспечить сохранность тех ядерных зарядов, которыми они уже располагают, не позволить, чтобы они попали в руки тех, кто, по нашему мнению, не должен их заполучить… Мы поговорили с китайцами о том, как это можно было бы сделать», – уточнил Р. Тиллерсон…
И дальше самое интересное. По словам главного американского дипломата, Белый дом даже дал китайцам заверения в том, что если что-то в Северной Корее произойдёт и американским войскам придётся пересечь ДМЗ, то они отступят обратно к югу от 38-й параллели после того, как стабильность в КНДР будет восстановлена. «Мы взяли на себя такое обязательство».
Не будем говорить о том, чего стоят «обязательства» США по отношению ко всем остальным. Подтвердилось, что цель политики США – ликвидация КНДР, а «четыре нет» Тиллерсона используются как прикрытие этих планов. Для выполнения этой программы Вашингтону необходим нейтралитет Китая (а также России). Отсюда и «обязательство» вывести из Северной Кореи американские войска после свержения существующей там власти, хотя эти слова значат не больше, чем обещание Горбачёву не расширять НАТО на восток после вывода советских войск из ГДР.
Тиллерсон удовлетворённо подчеркнул, что через механизм санкций уже удалось лишить КНДР 2,3 млрд. долларов ежегодной экспортной выручки, а под давлением США более двух десятков стран, включая Перу, Испанию, Италию, Португалию, разорвали дипломатические отношения с КНДР. Однако для создания вокруг Северной Кореи непроницаемой блокады, о которой мечтают в Вашингтоне, необходимо соучастие в этом соседей КНДР, имеющих с ней общую сухопутную границу. И об этом Тиллерсон говорил, выступая в СБ ООН 15 декабря.
«Мы особенно призываем усилить давление [на КНДР] Россию и Китай… Продолжающееся использование рабочей силы, работающей в рабских условиях в России в обмен на зарплаты, которые используются для развития ядерных программ, ставит вопрос о надёжности России как партнёра в борьбе за мир… Тоже самое и в случае с Китаем… до тех пор пока китайская нефть продолжает поступать на северокорейские НПЗ, США будут поднимать вопрос об ответственности Китая за безопасность своих собственных граждан». Этот выверт первой сделала, кстати, Никки Хейли, заявившая, что если Китай не перекроет свой нефтепровод в КНДР, США могут «взять этот вопрос в свои руки». И в телефонном разговоре Д. Трампа с В.В. Путиным 15 декабря американский президент упирал на то, что Китай, дескать, в корейском вопросе Америке помогает, а Россия – нет. «Но нам очень важна помощь России».
На большой пресс-конференции 16 декабря в Москве президент Путин выразил лишь недоумение по поводу «немыслимого» стремления властей США поставить Россию в один ряд с «осью зла» вместе с КНДР и Ираном и одновременно надеяться на участие Москвы в планах Вашингтона по ликвидации этих двух государств.
Эффективным ответом Москвы на дипломатические упражнения Вашингтона стала работа совместной военной Комиссии представителей министерств обороны России и КНДР в Пхеньяне 14-16 декабря. Комиссия обсудила выполнение межправительственного соглашения 2015 года о предотвращении опасной военной деятельности и широкий круг вопросов снижения напряжённости на Корейском полуострове. Значение встречи российских и северокорейских военных кратко оценил первый заместитель председателя комитета Совета Федерации РФ по обороне и безопасности Ф. Клинцевич: «Мир стоит на пороге ядерной войны, и российская делегация делает всё, чтобы её предотвратить».
В итоге предложение Р. Тиллерсона о переговорах с Пхеньяном «без предварительных условий» оказалось ложным манёвром либо было нейтрализовано в Вашингтоне другими силами. При этом в США есть люди, понимающие, что новая война в Корее, если она начнётся, будет тотальной, а безвозвратные потери США окажутся необычно большими. Альтернатива этому по-прежнему сохраняется, но неустойчивость и виражи политики администрации Трампа оставляют мало места для оптимизма.
АЛЕКСАНДР ВОРОНЦОВ
