Приватизаторы войны

В ХХ веке главной целью наемников была Африка. Ее наводнили ветераны Второй мировой, корейской, вьетнамской и других войн, как орудие для контроля ситуации в колониях. А потом в ходе деколонизации континент захлебнулся в крови, и за этим в большей степени стояли «псы войны». Из пучины войн Африка все никак не выберется: бойни на религиозной, политической, этнической основе в Алжире, Джибути, Либерии, Кот-д’Ивуаре, Руанде, Центрально-Африканской Республике, Чаде, Дарфуре, миллионы жертв, десятки миллионов беженцев. И потому законным (и не очень законным) режимам приходится самим драться за власть, опираясь на негодные вооруженные силы. Тут-то и предлагает услуги какая-нибудь частная армия.

Например южноафриканская фирма EO – Executive Outcomes («Эффективное исполнение»). Известность пришла к ней в 1995 г. в Сьерра-Леоне: мятежники громили все и вся, занимая новые территории, на повестке дня уже была финальная резня – и загнанное в угол правительство обратилось за помощью к ЕО. В страну прибыло подразделение всего лишь из 160 бойцов. Железной рукой перевоспитав армию, они за две недели переломили ход событий: молниеносные удары с воздуха, атаки боевых вертолетов и танков – профессионалы разгромили мятежников численностью в сотни раз больше их самих, не потеряв ни одного человека. В 1998 г. ЮАР запретила наемничество, и EO «исчезла».



]]>
Наемники поработали и в Анголе, но мира ей не принесли, скорее, наоборот. После обретения независимости в 1975 г. там 30 лет шла гражданская война, стоившая миллионов жизней. Воевали не поделившие власть союзники, вместе выгнавшие отсюда Португалию: Народное движение за освобождение Анголы (МПЛА) и Национальный союз за полное освобождение Анголы (УНИТА). А помогали им 80 частных армий, собравших под свои знамена «диких гусей» со всего мира: иностранных легионеров Франции, десантников Южной Африки, украинских пилотов, непальских гуркхов.

В Конго частные армии нанимались всеми противниками. Французская Geolink, правда, не смогла предотвратить поражения диктатора Мобуту, победил его соперник Кабила и, в свою очередь, прибег к услугам все той же EO; мобутовцы, а также соседи Руанда и Уганда наняли Stabilco и еще одну контору из ЮАР; Avient (США) бомбила по заданию Зимбабве, еще одну пешку этой африканской войны «всех против всех».



Потом резко обострилось положение в Чаде: повстанцы при поддержке суданских боевиков атаковали столицу Нджамена. А у самих суданцев в 2000 г. в провинции Дарфур война началась, когда там нашли огромные запасы нефти.

Недавно кровь пролилась и в мирной туристической Кении: американские правозащитники вдруг потребовали пересмотра итогов президентских выборов – и началась резня. Роли четко поделены: одни поджигают страну, другие посылают туда наемных «пожарников».

Причина готовности кризисных менеджеров помочь – исключительно деловой интерес. Африка остается одной из самых выгодных целей наемников, ведь они обслуживают и транснациональные корпорации, заинтересованные в местных природных ресурсах. Огромные деньги зарабатываются на защите месторождений, часто даже вдвойне, т. к. клиент предоставляет еще и концессии на разработку. «Солдаты удачи» – особая опасность для Африки; по данным ООН, до 100 частных фирм предлагают в Африке услуги в вопросах войны.



Европа: наемник вместо солдата

После развала системы социализма ситуация в мире изменилась. Освободившись от страха перед советским вторжением, Запад вовсю сокращает свои армии, рассчитанные на войну против Восточного блока. Во всех европейских странах НАТО количество танков, боевых самолетов и кораблей основных классов быстро уменьшается, зато растет количество БТРов, транспортных самолетов, вертолетов, десантных кораблей, т.е. инфраструктура для ведения локальных конфликтов низкой интенсивности. Так материально готовятся будущие войны по всему миру за ресурсы или по подавлению потенциальных угроз вдали от своих границ.

И вот тут «цивилизованный мир» попадает в капкан сытой жизни: в армию идти никто не хочет. Так, в ФРГ ежегодно из 440 тысяч юношей призывного возраста в войска (на 9 месяцев) идут 70 тысяч, а на альтернативную службу – 60 тысяч. Общество отвергает понятия «долг перед родиной», «мужской долг»; призыв новобранцев становится невозможным в принципе. А у солдат мотивация такова, что ведение хоть сколько-нибудь серьезной войны просто немыслимо. И это естественно при стремительном падении качества человеческого материала.
Форсированное сокращение армий и пацифизация того, что от них осталось, неадекватны новым задачам, ведь полицейские операции в странах третьего мира – дело очень специфическое и довольно опасное. Немногие европейцы желают сегодня этим заниматься, и у властей остается два варианта – наем в вооруженные силы иностранцев и переход на «частные» профессиональные армии.

По первому пути идут Франция, Великобритания, Испания, постепенно превращающие свои армии в иностранные легионы, набирая в бывших колониях кадры, для которых тяготы и лишения службы гораздо лучше нищей жизни на родине. Возможность гибели считается допустимым побочным риском. Такая мотивация личного состава делает армию негодной к серьезной войне.

США: ставка на частные армии

США идут иным путем. Как активно воюющая держава, они больше всех нуждаются в наемной боевой силе. Сухопутные войска и корпус морской пехоты, несущие основную тяжесть войны и потери в Ираке и Афганистане, нуждаются в пополнении, однако численность их постоянно сокращается. Потому в Ираке Пентагон делает ставку на использование целых частных армий PMF (Private Military Firms). Сначала они охраняли разное начальство (политиков, бизнесменов) и транспортные колонны, но потом переключились на прямые военные действия. По данным Брукингского института, наряду с 160-тысячным воинским контингентом здесь сейчас воюют 200 000 официально гражданских лиц. Из них 120 000 – иракцы, 21 000 – американцы, а 59 000 – прочие. Война для них что «мать родна». Бизнес есть бизнес, и политика тут ни при чем. Потому сюда едут граждане и тех стран, которые в войне не участвуют. Например, в рядах американских и английских PMF воюет значительное количество немцев, хотя официальный Берлин был и остается одним из основных противников войны в Ираке.

Здесь существует своего рода разделение на классы. Элитные телохранители из США и Великобритании обеспечивают безопасность дипломатов и иракской верхушки, получая в среднем 1200 долларов в день. А вот стоящие на блокпостах в безопасной «зеленой зоне» «чернорабочие» из Перу, Анголы и т. д. обходятся бюджету США гораздо дешевле, до 7500 долларов в месяц. Но завидовать «длинному доллару» наемников не надо: их потери как минимум не меньше, чем у регулярной армии, но в официальной статистике этого не увидишь. По данным СМИ, только Blackwater уже потеряла в Ираке более 1000 человек убитыми и 15 000 ранеными. И потому активно вербуется «пушечное мясо» на стороне. В Южной Америке этим занимается латиноамериканский филиал корпорации Halliburton, в Ираке уже не менее 10 000 наемников из этого региона. Большое количество в этом регионе украинцев.

Наемники обладают особым иммунитетом и неподсудны законам страны, их и называют «неприкасаемыми». Они, как и просто американские джи-ай, живут здесь по принципу «Любой человек вне лагеря – потенциальный враг, так что стреляй первым». Отношения с военными натянуты, ведь та же американская армия пытается наладить отношения с местным населением, и каждый раз после очередного расстрела людей «псами войны» это приходится делать заново. К тому же военные с завистью относятся к высоким зарплатам ландскнехтов.



XXI век: PMF как сегмент рынка

В ходе локальных войн последних двадцати лет наемничество взошло, как на дрожжах. Там, где рушится правопорядок и отказывает государственная власть, расцветает его «старый новый» вид – частные армии, неуклонно набирающие силу, как сегмент рынка. В 2006 г. в мире насчитывалось более 3000 PMF: 55% – из США (40% из них появились после 9.11.2001 г.), 27% – из ЕС, по 9% – с Ближнего Востока и из ЮАР. Численность их сотрудников достигает 2 млн. человек, суммарная рыночная капитализация превысила 20 млрд. долларов, а объем предоставляемых услуг, по разным данным, – от 60 до 180 млрд. долларов в год.

Сегодня PMF – это глобальный военный бизнес, организованный с эффективностью транснациональных корпораций; открытый для каждого, кто платит; не нарушающий законов лишь потому, что законов против «частного ведения войны» просто нет по сути; настоящие армии в десятки тысяч человек с новейшей техникой, в т. ч. тяжелым вооружением (вертолеты, бронетехника, артиллерия).

Ландскнехты XXI века уже поделили лакомый пирог войн; так, в Ираке PMF объединены в Private Security Company Association of Iraq. На Пентагон работают Military Professional Resources (MPRI), Kellog, Brown & Root (KBR), Special Operations Consulting-Security Management Group (SOC-SMG), DynCorp International, Aegis Defense Services Ltd, Global Risk Strategies, Blackwater Worldwide. Большим спросом пользуются юаровцы: Combat Force, Honey Badger Arms & Ammunition, Shield Security, Longreach Security.

«Интернационалисты войны» всеядны и готовы идти на любое дело в любой точке мира. Сейчас главная тенденция развития американской армии – передача функций наемным PMF с их массой спецуслуг. Они построили практически все военные базы США за рубежом. Их хлеб – прямые военные действия, военный менеджмент, охрана гражданских и военных объектов, VIP-персон, набор и обучение кадров, все виды тылового, инженерного, аэродромного, транспортного обеспечения, разминирование, информационная разведка. Совсем новая услуга – техническая разведка. Так, фирмы-разработчики беспилотных аппаратов «Предатор» (General Atomics) и «Глобал Хок» (Northrop Grumman) занимаются их обслуживанием и управлением прямо в боевой обстановке Ирака и Афганистана, военные лишь ставят им задачу.

PMF – самая быстрорастущая отрасль военной сферы США. Работая здесь, отставники армии и спецслужб наносят удар по своей родной армии, отбирая у нее хлеб. Джи-ай расторгают контракты и уходят в эти фирмы; количество уволившихся исчисляется тысячами. Так может быть, все эти частные конторы – вредное государству удовольствие? У государства тут свои выгоды. Во-первых, PMF выполняют задачу любыми средствами, не задумываясь о законах. Во-вторых, это позволяет сокращать собственные потери. В отличие от солдатских гробов трупы наемников возвращаются домой анонимно, не портя официальные сводки. В-третьих, лукаво утверждалось, что PMF обходятся государству дешевле, чем собственная армия. На деле содержать наемника примерно в 10 раз дороже, чем солдата регулярной армии. Но уже поздно, процесс необратим, и теперь без частников Пентагон не может провести даже ограниченную военную операцию. Так, подвоз ГСМ для войск в Ираке приватизирован на 100%. Обслуживание этой войны силами PMF стоит США миллиарды, на оплату их услуг уходит каждый пятый бюджетный доллар войны.

И именно отсутствие ответственности за потери и преступления наемников ведет ко все более широкому их использованию в войнах вместе с регулярными армиями либо вместо них. Дороговизна отходит на второй план. Частные армии вытесняют прежние вооруженные силы. Война «приватизируется». А PMF становятся все популярнее среди руководства многих стран. Дело зашло так далеко, что порой их нанимают даже официальные международные организации.

Юридический аспект

Набор наемников строго организован. Вполне открыто, в Интернете, клиенту предлагают хорошо обученные опытные кадры. Предпочтение отдается бывшим бойцам армейского и полицейского спецназа, условие: не менее 5–8 лет опыта. Жалованье в 3–4 раза больше стандартного армейского; работа в ритме «3 месяца службы – 3 недели оплачиваемого отпуска». Фирма обеспечивает бойца оружием, снаряжением, питанием, страховкой, а его семью пособием в случае гибели или серьезного увечья.

Наемничеству тысячи лет, но лишь к 1977 г. ООН договорилась по определению «наемник». Оно было сформулировано в Дополнительном Протоколе к Женевским конвенциям от 1949 г., ст. 47: «Наемник – лицо, завербованное для участия в вооруженном конфликте и принимающее в нем участие; получает материальное вознаграждение, существенно превышающее жалованье военнослужащих того же ранга личного состава армии этой страны; не является гражданином страны – участницы конфликта; не направлено другой страной в зону конфликта для выполнения официальных функций». Действие международных договоров распространяется на страны, их подписавшие, за исключением случаев, когда договор признается обязательным для всех. И пусть данный Протокол многие проигнорировали (например США), но именно его статья 47 обязательна для исполнения всеми странами. Однозначна была и Декларация Генеральной Ассамблеи ООН от 1970 г.: «Каждое государство обязано воздерживаться от организации иррегулярных сил или вооруженных банд, в т. ч. наемников, для вторжения на территорию другого государства». Международная Конвенция по борьбе с вербовкой, использованием, финансированием и обучением наемников (резолюция ООН от 04.12.1987 г.) определила, что действия наемника направлены на свержение правительства, подрыв конституционного порядка или территориальной целостности государства. Международным правом наемник признается уголовным международным преступником и должен отвечать перед судом. Правда, Конвенция еле-еле вступила в силу 12 лет спустя, а подписали ее всего около 30 стран, из которых некоторые сами использовали наемников. Наемниками не являются военные советники, не принимающие прямого участия в боевых действиях и служащие в иностранной армии по соглашению между странами, а также добровольцы, если они включены в воюющую армию (V Гаагская конвенция 1907 г. «О правах и обязанностях нейтральных держав и лиц в сухопутной войне»).
Однако до сих пор не решен вопрос, попадают ли под определение наемников бойцы PMF. Это ведь и есть настоящие частные армии, состоящие из профессионалов. По международному гуманитарному праву они не являются комбатантами и не имеют статуса военнопленного, т.е. в плену рискуют предстать перед судом. А отношение к ним – хуже некуда, на гуманность тут лучше не рассчитывать.



Существуют и национальные законы, запрещающие наемничество, в России это ст. 359 УК.Субъектом преступления является лицо, достигшее 16 лет и действующее умышленно, т. е. осознавая, что совершает преступление, и желая этого «в целях получения материального вознаграждения, не являющееся гражданином государства, участвующего в вооруженном конфликте, также не являющееся лицом, направленным для исполнения официальных обязанностей в зону конфликта». Участие по найму в вооруженном конфликте наказывается лишением свободы до 7 лет, вербовка наемника – до 8 лет, а вербовка человеком при исполнении служебного положения – до 15 лет. Правда, о подобных приговорах пока ничего не известно.
А вот закон других стран деятельность наемников преступлением не считает.

Солдат эры глобализации

Сегодня среди «псов войны» не только лишь тот, кто заинтересован материально. Совершенно новое явление – наемничество по религиозным мотивам. Оно выступает как ударная сила террористических центров для дестабилизации обстановки. Россия уже испытала на себе такую атаку. Только в 2000 г. в Чечне воевало до 3000 иностранцев. Там было уничтожено до 1000 иностранных наемников, в том числе из Палестины, Ливана, ОАЭ, Египта, Йемена, Иордании, Афганистана, Саудовской Аравии, Кувейта, Туниса, Турции, Таджикистана, Алжира, Сирии. Массированное использование наемников позволяет говорить об имеющей место иностранной вооруженной агрессии.

Грядут неспокойные времена. На планете все меньше «свободных» ресурсов, доступ к ним осложняется, так что не за горами борьба за «справедливое перераспределение»:
Государства в условиях глобализации все больше отказываются от своих извечных естественных функций, в т.ч. и от ведения войны. А их место занимают транснациональные корпорации, мыслящие категориями выгоды, оснащенные частными армиями и правом «карать и миловать». Последствия такой «приватизации войны» могут оказаться весьма неприятными. Ведь ТНК, располагая неограниченными средствами, будут продвигать свои цели, всегда идущие вразрез с интересами остального населения. «Рыночный подход» к войне – прямой путь к будущим океанам крови и мировому пожару. Облик современной войны кардинально меняется: частные армии могут выступить в любой момент по чьему-то заказу.

Правда, никто не отменял и классическую войну, в условиях которой устойчивость наемной армии стремится к нулю. Ведь важнейший недостаток наемника – мотивация, где цель – заработать денег, а вовсе не погибнуть или стать калекой.

Хотя войну, которую ведешь на другой стороне земного шара, в «чужом доме», на худой конец можно и проиграть. А как раз при защите отечества наемная армия совершенно бесполезна, не подходит в принципе. Что очень ярко показал пример Кувейта в августе 1990 г.: наемная армия, просто огромная по масштабам этого микроскопического государства, имела абсолютно реальную возможность продержаться пару дней, дождавшись помощи от своих союзников в Персидском заливе. Но, оснащенные самым современным оружием, кувейтские «профи» показали полную несостоятельность против призывной армии Ирака. И в реальности просто испарились, не оказав сопротивления. Кстати, после освобождения Кувейт тут же перешел к всеобщей воинской обязанности.

Так что скорее всего понадобятся еще обычные солдаты, готовые умереть за Родину. И именно на эту профессию – Родину защищать – будет большой спрос. Все это необходимо учитывать в военном строительстве и при планировании будущих военных операций.

Как тут не вспомнить, что это все уже было: в древнем Риме – война руками иноземцев, в средневековой Европе – приватизация армий.

И в обоих случаях дело добром не закончилось.

ЧВК в России: осознаём необходимость или поддаёмся провокации "партнёров"?

Украинские наемники в Ливии: правда или миф

Боеспособность армии США

Почему востребованы «универсальные солдаты будущего

Приватизация войны