Небольшой город Касаб расположен в живописной зеленой чаше. Белые, розовые, желтые дома красуются на фоне синих гор. Здесь есть разные жилища – и современные многоэтажки, и маленькие, старые домики. Из-за необыкновенной красоты природы и прекрасного климата многие жители Латакии и других сирийских провинций обзаводились в окрестностях Касаба дачами. В самом городе живут, в основном, этнические армяне, а также арабы. Когда-то он славился своим душистым, ароматным мылом на основе оливкового и лаврового масла. Теперь Касаб имеет совсем иную славу - горькую, как пороховой дым. В его окрестностях боевики сжигали лес, и вместо многих деревьев остались лишь черные пни.
- Вон за теми вершинами – уже Турция, - один из местных жителей показывает рукой вдаль, где на фоне неба четко вырисовываются контуры высоких гор. Собственно говоря, эти территории, находящиеся там, за горами, - тоже Сирия. Там – древние земли Антиохии - столицы Сирийского царства при Селевке Никаторе, цветущие земли Искендеруна – одной из основанных Александром Македонским Александрий. Но Турция, которая держала Сирию под четырехвековым гнетом, в начале ХХ века сумела при поддержке империалистических держав (особенно Франции) отобрать у вырвавшейся из-под ее зависимости молодой страны эти святые земли, на которых, кстати, впервые появилось понятие «христиане».
Весной 2014 года Касаб стал известен уже не своим душистым мылом и даже не своей необыкновенной красотой. Его название произносилось со скорбью и болью во многих СМИ. 21 марта, прямо в День матери, жители города проснулись ночью от ужасного обстрела со стороны турецкой территории. Объявили тревогу, и люди едва успели покинуть свои дома. Десятки военных и ополченцев, которые защищали Касаб, полегли от рук террористов-исламистов, внезапно начавших наступление на мирно спавший город. Это наступление бандитов могло бы провалиться, но Турция оказала им прямую поддержку. Артиллерия режима Эрдогана расстреляла бронетехнику Сирийской армии. Турецкой же стороной был сбит сирийский самолет, наносивший удары по позициям бандформирований. Город был занят исламистами, а жителям пришлось в спешке, не успев порой даже взять все необходимое, схватив в охапку детей, уехать в Латакию. Кто-то из беженцев-армян остался в Сирии у родственников, кто-то уехал в Армению, а также в другие страны. Тем, кому деваться было некуда, жили в Армянском храме в Латакии, превращенном в приют для беженцев.
Есть многочисленные свидетели турецкой агрессии, но до сих пор никто так и не привлек Эрдогана и его клику к уголовной ответственности – все гаагские и прочие суды ныне созданы как раз для тех, кто защищает страну, а не для тех, кто нападает на чужие города.
Однако дальнейшее продвижение террористов к Латакии тогда удалось остановить – им удалось лишь захватить Касаб и несколько прилегающих сел, также преимущественно с армянским населением. А в июне эта территория была освобождена доблестными сирийскими солдатами и офицерами.
Прошло уже почти полгода, но город и его окрестности до сих пор носят на себе следы той мартовской атаки. В Касаб ведет серпантинная дорога. В селениях на подступах – израненные дома.
Сам город издалека кажется не очень пострадавшим, но стоит приблизиться к его центру…
- Вот это – школа при протестантской церкви, тут же располагался музыкальный салон, - молодой солдат показывает рукой на старинное каменное здание, разрушенное и обгоревшее. Теперь занятий в этой школе еще долго не будет, если вообще удастся его отреставрировать. Скорее всего, так и оставят скорбным памятником войне.
Пострадал от бандитов-вандалов и сам храм.
Еще несколько шагов – и видны сожженные и разоренные магазинчики. Даже вывески не уцелели, и можно лишь пофантазировать на тему, что же в них продавали раньше, в былые светлые времена.
Армянский апостольский храм закрыт на ремонт – здание пострадало не очень, но сразу бросаются в глаза выломанные боевиками кресты.
Священник Католического храма открыл ворота. Сразу же во дворе – оскверненная икона, сваленные в кучу надгробные камни, разбитый колокол и развороченная снарядом могила одного из священников.
На входе – музейная витрина, в которой в качестве экспонатов – осколки снарядов, попавших в храм. Многие помещения уже отремонтированы, но далось это нелегким трудом.
Священнослужитель включает ноутбук и показывает фотографии церкви только-только после освобождения города – на них видны эти же самые помещения, только ободранные, с разбросанными по полу книгами, иконами, утварью, со следами от пуль.
- Особенно террористы не жалели книг, - поведал он, - их безжалостно рвали и жгли.
Уцелевшие книги уже сложены на стеллажи. Тут же, в храмовых помещениях, открыт новый музей, в котором представлены предметы быта местных жителей. С ностальгической радостью нахожу там в одной из витрин даже наши, русские деревянные ложки с хохломской росписью. Старый музей закрыт на ремонт – он был разграблен.
Священник с болью показывает разрезанные и поврежденные исламистами иконы, разбитую статую Девы Марии.
К счастью, большинство домов уцелело, но местные жители жалуются – все сколько-нибудь ценное имущество было разворовано. Стены исписаны ненавистническими лозунгами.
И, хотя многие жители уже вернулись в свои дома, чтобы налаживать быт по-новому, есть и такие, которые возвращаться боятся. Все-таки Турция рядом. А оттуда – в любой момент можно ожидать нового нападения. Ведь режим Эрдогана ничуть не умерил свою захватническую османскую риторику.
Вас заинтересует
Город моря, садов и стойкости
Сирия: жизнь после выборов
Сирия - жизнь после выборов
ЛАГ, Турция и США – против Сирии
Антисирийские провокации как жесты отчаяния
