Вот
строительство из sip панелей.
85 лет назад, 17 ноября 1929 года из Политбюро ЦК ВКП (б) был выведен Николай Иванович Бухарин (1888-1938), лидер «правого уклона». Позже, уже во времена Большого террора, он будет исключен из партии, арестован и расстрелян как один из самых злокозненных «врагов народа». И реабилитируют его, вместе со многими другими лидерами многообразных оппозиций, только во время перестройки.
Тогда же из Бухарина попытаются сделать «икону» рыночного социализма, ссылаясь на определение, данное ему В.И. Лениным – «любимец партии». Считалось, что именно «правый уклон» и представлял собой реальную альтернативу сталинизму, который однозначно отождествлялся с «командно-административной системой». Однако вскоре Бухарин оказался не нужен, рыночный социализм очень быстро сменился обычным капитализмом…
1. Карьера революционера
К Бухарину очень часто относятся несерьезно, в основном, из-за некоторых черт его характера, таких как истеричность, инфантилизм, склочность и т. д.
Вспоминают и про то, что коллеги по партии называли его «Колей-балаболкой». Однако всё это не помешало Бухарину сделать головокружительную политическую карьеру – в качестве и революционера, и партийно-государственного деятеля.
Революционной борьбой он увлекся ещё в гимназии, в партию вступил в 1906 году. Были аресты, полтора года в Бутырках и три года административной ссылки в Онеге, которых молодому революционеру удалось избежать – в результате удачного побега. Потом была эмиграция – Германия, Австро-Венгрия, Швейцария, Швеция, Норвегия, Дания, США. Именно в эмиграции Бухарин попадает в поле зрения Ленина, предложившего ему тесное сотрудничество в большевистских изданиях.
Тогда же, в эмиграции, Бухарин в первый раз вступает в полемику с Ильичом, требуя пересмотреть всю программу-максимум РСДРП. Один из пунктов разногласий с Лениным касался перспектив национально-освободительных движений: он считал, что в эпоху империализма они невозможны. Николай Иванович, вообще, всячески возражал против прав наций на самоопределение. Естественно, вовсе не из какого-то там великодержавного шовинизма. Бухарин пытался быть абсолютно правоверным марксистом, искренне желающим отмирания всех и всяческих наций.
Позже, в 1920-х, Бухарин будет уже всемерно заботиться о всех нациях, кроме русской, которой он предлагал следующее: «Мы, в качестве бывшей великодержавной нации должны поставить себя в неравное положение в смысле еще больших уступок национальным течениям».
Кстати, с подобными предложениями был категорически не согласен И.В. Сталин: «Говорят нам, что нельзя обижать националов. Это совершенно правильно… Но создавать из этого новую теорию о том, что надо поставить великорусский пролетариат в положение неравноправного… – это значит сказать несообразность». Он же решительно полемизировал с Бухариным, когда тот допускал пренебрежительные и даже оскорбительные высказывания в адрес русского народа. Когда Бухарин назвал русских «нацией Обломовых», Иосиф Виссарионович резонно заметил: «Вряд ли тов. Бухарин сумеет объяснить с точки зрения своей «концепции», как это «нация Обломовых» могла исторически развиваться в рамках огромнейшего государства… И никак не понять, как русский народ создал таких гигантов художественного творчества и научной мысли, как Пушкин и Лермонтов, Ломоносов и Менделеев, Белинский и Чернышевский, Герцен и Добролюбов, Толстой и Горький, Сеченов и Павлов».
После февраля 1917 года Бухарин возвращается в Россию, где принимает активнейшее участие в деятельности Московского комитета большевиков, редактирует газету «Социал-демократ» и журнал «Спартак». На VI съезде его избирают членом ЦК, а после Октября он становится де-факто главным редактором ведущего официоза, газеты «Правда», что, по сути, означало играть роль главного идеолога. В 1919 году, несмотря на все свои оппозиционные заскоки, Бухарина делают кандидатом в члены Политбюро ЦК, а в 1924 году он входит в состав этого политического ареопага. Вместе со Сталиным он составил дуумвират, сокрушивший левую оппозицию (Л.Д. Троцкий, Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев). Что ни говори, а в 1920-х Бухарин стал человеком «номер два» в партии (после Сталина), имея при этом все шансы стать человеком «номер один». И всё это, конечно, требует отнестись к его фигуре очень серьезно.
2. Из левых – в правые
Наиболее любопытна и показательна та эволюция, которую проделал Бухарин в 1918-1921 годах. Вначале он стоял на леворадикальных позициях и был одним из лидеров фракции «левых коммунистов», выступавших за форсированное обобществление собственности, сворачивание товарно-денежных отношений и т. д. Даже и после того, как группа прекратила своё существование, Бухарин продолжал быть «красным ястребом», настаивая на проведении самой жёсткой линии. Для характеристики его взглядов достаточно привести хотя бы вот такую цитату:
«Пролетарское принуждение во всех формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, является методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи».
Однако в начале 1920-х взгляды Бухарина претерпевают разительную трансформацию. Он становится горячим сторонником продолжения и углубления НЭПа, защищает его от левой оппозиции. По мнению «любимца партии», строительство социализма и проведение индустриализации должны быть поставлены в зависимость от постепенного повышения благосостояния крестьян. Логика здесь была простая – чем более зажиточен крестьянин, тем больше он может купить промышленных товаров. А чем больше товаров он купит, тем лучше будет и для самой промышленности. При этом само крестьянство должно быть медленно, но верно объято самыми разными формами кооперации – от простых до сложных.
В общем, если вдуматься, то Бухарин выступал за обычное капиталистическое развитие, которое вполне сочетается и с кооперированием.
Понятно, что долгое и стабильное развитие отдельных крестьянских хозяйств сделало бы село устойчиво капиталистическим. А углубление НЭПа в городе привело бы к резкому расширению и укреплению частного сектора, со всеми вытекающими последствиями. Есть тут и еще один аспект: длительное обогащение крестьянства просто не позволило бы создать промышленность в сжатые сроки, а значит, страна не смогла бы хоть как-то подготовиться к войне. Но это уже тема отдельного разговора.
Вряд ли Бухарин был сознательным сторонников капиталистической реставрации. Но вряд ли ими были и многие «прорабы перестройки» в году этак 1986–1987-м.
Однако, сама логика расширения капиталистического уклада вела именно к этому. (Кстати, свой капиталистический уклад был и в позднем СССР – это т. н. «теневая экономика».) Ну, а политическое сознание вполне могло трансформироваться и дальше, вместе с трансформацией всей социально-экономической сферы.
3. Певец «организованного капитализма»
Возникает вопрос, в чем же причина столь ошеломляющей трансформации Бухарина-левака в Бухарина-рыночника? Возникает соблазн свалить всё на его личные качества – натурой он был весьма нервной. Но это было бы слишком просто…
Необходимо обратиться к теоретическому наследию Бухарина, к тем его трудам, в которых исследуется империализм – капитализм монополистической эпохи («К теории империалистического государства», «Мировое хозяйство и империализм», «Империализм и накопление капитала (теоретический этюд)»). Из этих трудов следует, что крупные монополии ликвидируют анархию производства и конкуренцию, практически устраняя противоречия внутри капиталистических государств. Вопросы цен, рынка, конкуренции теперь являются проблемами мирового хозяйства, внутри же каждой отдельной страны они решаются посредством правильно налаженной организации.
Получалось, что капитализм в эпоху империализма становится чем-то совсем иным. Возникает «чистый империализм», по сути отменяющий домонополистические формы капитализма. Вольно или невольно, но Бухарин апологетизировал сам империализм, подчеркивая его прогрессивный характер и выделяя его в нечто отдельное. Безусловно, он об этом не писал и не говорил, но это буквально следовало из его построений.
Думается, здесь было бы неуместно заниматься конспирологическими изысками. Бухарин слишком зациклился на предмете своего исследования, который, был предметом его революционного отрицания. А, как говорится, от любви до ненависти – всего один шаг. Кроме того, в философии существует представление о том, что субъект познания, так или иначе, но соединяется с объектом познания.
Так же можно вспомнить и древнюю легенду о драконоборце, который и сам становится драконом.
Показательно, что примерно в то же самое время, в 1927 году, на съезде Социал-демократической партии Германии (СДПГ) выступил с докладом известный экономист Рудольф Гильфердинг, который также утверждал, что развитие монополии и концентрация производства ведут к изживании анархии производства, исчезновению конкуренции и предотвращению кризисов. А это, делал вывод докладчик, означает «принципиальную замену капиталистического принципа свободной конкуренции социалистическим принципом планомерного производства».
Теорию Гильфердинга назвали теорией «организованного капитализма» и в дальнейшем она легла в основу социал-демократической капитуляции перед капитализмом. Во Франкфуртской декларации Социалистического Интернационала будет определено: «Социалистическое планирование совместимо с существованием частной собственности в важных областях». Бухарин придерживался той же самой теории, что во многом и вызвало его сдвиг «вправо», который был, по сути, сдвигом в сторону капитализма.
4. Левый поворот Коминтерна
В 1926 году Бухарин возглавил Исполком Коминтерна (ИККИ), сменив на этом посту левого уклониста Зиновьева, потерпевшего сокрушительное поражение во внутрипартийной борьбе. При этом, курс данной всемирной организации стал ещё более «левореволюционным». Именно тогда на вооружение берётся концепция «класс против класса», разработанная сторонником Бухарина швейцарским коммунистом Жюлем Эмбер-Дро. Бухарин эту формулу всячески поддержал, разъяснив в особом письме ко всем компартиям, что речь идёт о полном отказе от любого примиренчества по отношению к «реформизму». Письмо ориентировало коммунистов на «решительное изживание парламентского кретинизма и лево-блокистских традиций». И это самое «изживание» было официально подтверждено на IX пленуме ИККИ (феврале 1928 года).
Бухарин торжественно провозгласил: «Наша программа – есть программа диктатуры пролетариата. Но это не только программа диктатуры пролетариата, это программа мировой диктатуры пролетариата».
Получается какой-то парадокс: «правый» Бухарин сдвигает Коминтерн именно влево, выступая как заправский радикал. И выгодно это было, как ни крути, именно глобальному, «организованному» капитализму.
Чем левее становился Коминтерн, тем легче было выставлять Советскую Россию этаким интернациональным дьяволом, угрожающим всему цивилизованному миру.
Соответственно, тем удобнее было давить на неё и тормозить революционное и социалистическое движение в своих странах. Можно было бы и придумать основание для агрессии против Советов, тем более, что тогда Россия еще не была индустриальной страной (а по планам Бухарина, ей предстояло стать таковой ой как не скоро…). Между прочим, прагматик Сталин уже в 1931 году, почти сразу же после падения «любимца», с этим поворотом покончил и стал всячески остужать горячие головы «революционных коммунистов».
Самое любопытно, что в середине 1920-х подобно Бухарину вёл себя и Троцкий. Он щеголял революционной фразой, требуя он Коминтерна большей решительности, но выступал за развитие фермерских хозяйств, то есть за тот же самый капиталистический путь. Об этом, кстати, с большим пиететом написано в сборнике «Идейное наследие Л.Д. Троцкого», выпущенном в 1994 году почитателями Льва Давидовича. Кроме того, «демон революции» неоднократно повторял, что СССР должен быть интегрирован в систему мирового капитализма. Он же выступал за мощную кредитную интервенцию Запада в целях ускорения промышленного развития страны.
Кстати, Троцкий и Бухарин вместе сотрудничали в редакции эмигрантской газеты «Новый мир» – в нью-йоркский период своей эмигрантской жизни.
Интересный штрих, не правда ли? И вместе же они выступали против Брестского мира, заключению которого всячески препятствовали страны западной демократии – Англия, Франция и США.
Скажете, что совпадение? А не слишком ли много таких совпадений?
Тут можно, кстати, поговорить и о возможных связях Бухарина с разного рода зарубежными центрами, в частности, с масонством. Пока об этом можно сказать немного, но кое-что имеется. Так, известная масонка Е.Д. Кускова сообщает, что во время своего визита в Прагу, выступая с лекциями, он сделал символический масонский жест, стоя на эстраде. По её же словам, этот большевик в середине 30-х годов выступал в Праге с лекциями, на одной из которых присутствовали и масоны. Кстати, в письме к ней другого масона – Б.А. Бахметьева (29 марта 1929 года) выражается надежда на приход к власти предводителей «правого уклона».
5. Как можно всё «талантливо» проиграть
Когда Бухарин выступил против сталинского плана индустриализации и коллективизация, то на руках у него были все козыри. За него было большинство членов ЦК – июньский 1928 года пленум отменил чрезвычайные меры по изъятию хлеба у крестьян, принятые Сталиным. К нему, так или иначе, склонялись самые разные партийные и государственные деятели, причем многие из них входили в состав сталинской группы. Вот как описывает тогдашний расклад С.И. Аксёненко: «Так, М.И. Калинин, председатель ВЦИК… был всегда расположен в пользу крестьян, и «правые» рассчитывали на его поддержку. То же можно сказать о К.Е. Ворошилове, который был наркомом по военным и морским делам, то есть командующим вооружёнными силами страны. Хоть он и являлся другом Сталина, но был встревожен тем, как коллективизация воздействует на крестьян. А вооружённые силы тогда состояли почти полностью из крестьян. Что же остальные? Это были В.В. Куйбышев – председатель ВСНХ страны, то есть, руководитель промышленности и сельского хозяйства, и Я.Э. Рудзутак, занимавший очень важный в то время пост наркома путей сообщения и одновременно бывший заместителем главы правительства. Рудзутак и Куйбышев занимали скорей нейтральную позицию, но Бухарин рассчитывал, что они подчинятся большинству. Надо сказать также, что ярым сторонником Бухарина был руководитель Москвы и Московской области Н.А. Угланов, который не только возглавлял столичную парторганизацию, но и являлся секретарём ЦК и кандидатом в члены Политбюро. Более того, сторонники Бухарина контролировали почти все центральные газеты и журналы за исключением «Комсомольской правды», из них же состояла большая часть «красной профессуры», то есть бухаринцы господствовали в ВУЗах.
Добавим к этому, что Николая Ивановича поддерживал и Г.Г. Ягода, заместитель председателя ОГПУ, который из-за болезни председателя В.Р. Менжинского, являлся, по сути, руководителем карательных органов.
Второй заместитель Менжинского М. А. Трилиссер тоже склонялся к правым. То есть на момент столкновения со Сталиным группа Бухарина была гораздо сильнее. Его сторонники контролировали силовые структуры страны, её хозяйство, профсоюзы, средства массовой информации и правительство. Не стоит забывать, что Сталин был лишь главой аппарата партии и не обладал никакой формальной властью. Ему прямо не подчинялись ни спецслужбы, ни армия, ни суды». («Бухарин – несостоявшийся перестройщик»)
Да, казалось, что с таким раскладом победа Бухарина была предрешена. Однако он сам же и отнял её у себя, совершив многообещающий, но, как оказалось, излишне рискованный манёвр. 11 июля 1928 года «любимец партии» совершил «визит дружбы» к одному из лидеров разгромленного «левого уклона» Каменеву и предложил ему нечто вроде союза, заявив: «Разногласия между нами и Сталиным во много раз серьёзнее, чем все наши разногласия с вами». Недавно крепко «битый» Каменев, опасавшийся всяческих подвохов, ни поверил ни единому слову Бухарина, более того, опубликовал запись беседы в парижском «Бюллетене оппозиции», который издавали сторонники Троцкого.
Это вызвало шок среди партийцев – «левых» не любили и опасались, да и столь выдающееся двурушничество Бухарина просто возмущало. К слову, когда потом, в 1937-1938 годах Бухарина обвинили в том, что он участвовал в некоем двурушническом «право-троцкистком блоке» – это никого особо не удивило, прецедент имелся. После этого «любимец партии» стал терять позицию за позицией, пока его не «попросили» из Политбюро.
Нет, он ещё какое-то время держался на плаву. Его оставили в ЦК, в 1934 году избрали кандидатом в члены этого органа. Бухарин редактировал крупную газету «Известия», принимал участие в деятельности ВСНХ и подготовке новой советской конституции.
Николай Иванович раскаялся во всех своих антипартийных грехах и без устали славословил Сталина, назвав его на XVII съезде партии «фельдмаршалом пролетарских сил». Но можно предположить, что всё это время вчерашний «любимец» продолжал держать фигу в кармане как минимум.
Это можно заключить из воспоминаний меньшевиков Б.И. Николаевского и жены другого известного деятеля меньшевизма Ф.И. Дана. С этими социалистами-изгнанниками Бухарин общался в 1936 году во время своего визита в Париж, куда его послали для переговоров о выкупе архивов Карла Маркса.
Тогда Бухарин завил супруге Дана без обиняков: «Сталин – это маленький, злобный человек, да нет же, не человек вовсе, а дьявол». В разговоре с Николаевским он был менее категоричен, но всё равно оценил отношения со Сталиным как неважные – на три с минусом.
Сам Сталин позволил, чтобы Бухарин отправился в эту командировку со своей молодой женой, что было против правил – тем более, над «любимцем» уже сгущались тучи. Поговаривали, что вождь тем самым хотел отпустить его восвояси, ожидал, что командированный станет невозвращенцем. Однако, Бухарин всё-таки вернулся в СССР, навстречу весьма незавидной судьбе.
Вас заинтересует
Долгий путь к Договору, или сорванная война
Схватка над гробом. К 90-летию со дня смерти Ленина
Семь мифов об СССР
Павел Анатольевич Судоплатов: «терминатор
"Красный милитаризм" Тухачевского , а также оборонная политика советского руководства
