К сожалению, у меня нет фотографии человека, о котором я расскажу. Я узнала о нём от его правнучки, ельчанки Карины Незнамовой. Своими глазами видела и письмо, о котором здесь будет идти речь. Видела, а сфотографировать не догадалась, так что уж простите.
Так вот, Иван Фёдорович Тиньков родился и жил в селе Махоново Добровского района. Парнем был очень весёлым. Даже уходя на фронт в июне 1941 года, старался развеять общее гнетущее настроение и пел частушки, которые сочинял на ходу. Все вокруг плакали, провожая на войну родных, а Иван, тогда двадцатилетний юноша, шутил:
– Не горюйте, мадамы и бабуси! Мы же за трофеями идём!
Он был отчаянным курильщиком. Правда, вредную привычку тщательно скрывал от своей мамы: она отличалась большой строгостью. Потому, покурив, Иван всегда жевал лавровый листочек.
В тот день, уходя на фронт, Тиньков насыпал припасённый табак в несколько тряпочек, а их свернул и спрятал в сапоги.
Перед первым же боем их взвод переправлялся через болото, многие солдаты промочили ноги и простудились. А Иван умудрился и в сапоги воду не пустить, и других от насморка вылечить, насыпав солдатам в портянки табак. После этого случая его прозвали Табачной портянкой.
Вообще, с портянками Иван обращаться не умел. То ли ему было неудобно наматывать их на ноги так, как показал командир, то ли просто не запомнил, а потом постыдился признаться – неизвестно. Но ноги у бойца Тинькова всегда были в страшных мозолях. Поэтому, едва выдавалась минутка, он снимал сапоги и ходил босиком. За это командир его часто ругал, даже наказывал. До тех пор, пока не случилось вот что…
Дело было поздней осенью, когда уже выпал первый снег. Часть, где служил Тиньков, воевала под Зеленоградом и должна была передислоцироваться. Бойцы целую ночь и полдня шли лесами к обозначенному месту. Очень устали. Места незнакомые, надо разведать, нет ли впереди врага.
На задание отправились Иван и другой молодой боец, которого за высокий рост прозвали Журавлём.
Сколько-то солдаты прошли — никого нет. И тишина вокруг такая мёртвая, что друзья опрометчиво решили, будто услышат немцев за полкилометра.
Присели на какое-то брёвнышко и Иван, по обыкновению, хоть на минутку да снял сапоги. Вдруг слышат: вроде шум. Легли на землю, затаились. Точно! Совсем неподалёку от них идут четверо немцев. Автоматы наперерез и глазами по земле шарят. Друг с другом разговаривают и повторяют одно и то же слово: «reh».
– Да это они на следы косули наткнулись! – догадался Журавль. – Видно, выследить её решили. Снег выпал, следы свежие. Наверное, эти фрицы охотой в мирное время занимались. Хорошо бы их в плен взять, а как? Надо что-то неожиданное придумать.
– Ты иди к нашим, – скомандовал Иван, – предупреди, что скоро фашистов приведу. Пусть навстречу выйдут. А их вам тёпленькими доставлю.
- Как?
– Это не твоё дело. Иди, только мои сапоги захвати.
Журавль ушёл, ничего не понимая. А Иван подобрал с земли веточку и крадучись, прямо босиком отправился за фашистами. Аккуратно обогнал их, пересёк тропинку так, чтобы следы видно было, потоптал немного и пошёл к нашим. А веточкой этой он постоянно возил по снегу, чтобы отпечатки ног были не очень отчётливыми.
Человеческие следы похожи на медвежьи, это каждый охотник знает. Недаром косолапого часто называют босым мужиком. Но вряд ли немцы видели настоящие медвежьи отпечатки, рассудил Иван. Скорее всего, в книгах читали и сейчас, не разобравшись в сумерках но уже распалённые желанием поймать косулю, непременно решат схватить косолапого. Кому придёт в голову, что это их заманивает невесть откуда взявшийся босой боец Красной Армии?
Так и вышло. Фашисты загорелись идеей застрелить русского медведя. И «тёпленькими» вышли прямо на наших бойцов.
Правда, Иван в тот день подхватил воспаление лёгких и лечился в госпитале. Рассказывал там эту историю, но ему не очень-то верили. И обиженный таким отношением, Иван Фёдорович написал письмо в свою часть, Журавлю. А тот прислал ответ, в котором подтверждал, что своей необыкновенной смекалкой Иван Тиньков захватил в плен четверых немцев.
Но и тут Табачному портянке не повезло: письмо это пришло в госпиталь слишком поздно: всех, кто не верил, уже выписали. И тогда Иван стал носить его с собой, на случай, если его ещё кто-то поднимет на смех.
Тиньков прошёл всю войну и встретил Победу в Берлине. А домой вместо обещанных трофеев привёз письмо. Его теперь хранят родственники Ивана Фёдоровича.
Вас заинтересует
Пресс-служба СК Армении сообщает о задержании подозреваемого в убийстве российского военнослужащего в Гюмри
Сталин о Грозном
Раненые украинские военнослужащие рассказали, как переходили российско-украинскую границу
Польские чиновнишки против советского генерала
Как рядовой Ищенко заколол штыком семерых немцев
