Утром 10 октября под эстакадой возле железнодорожного вокзала Анкары прогремели два взрыва, жертвами которых стали 97 погибших и 246 раненых людей. Турецкое правительство объявило в стране трехдневный траур. Правоохранительные органы и спецслужбы занимаются поиском потенциальных террористов, а общественность, тем временем, обсуждает произошедшее, пытаясь выяснить, кто же может стоять за прогремевшими на вокзале взрывами. В день взрывов тысячи людей собирались на марш мира под антивоенными лозунгами. Марш «Труд, мир, демократия» был организован профсоюзными организациями и левыми политическими партиями Турции, включая Народно-демократическую партию, которая известна своими прокурдскими позициями, а также целый ряд других левых и леворадикальных организаций. После того, как прогремели взрывы, началась паника. Чтобы успокоить толпу, полиция была вынуждена применить слезоточивый газ и стрелять в воздух, однако эти действия лишь способствовали дальнейшему возбуждению людей. Произошли стычки с полицейскими. Несмотря на то, что ответственность за проведенные в Анкаре террористические акты никто не взял, турецкое правительство заявило об основных подозреваемых. Премьер-министр Турции Ахмет Давутоглу сообщил, что главным подозреваемым в терактах является «Исламское государство». Газета Haberturk обратила внимание на то, что тип взрывного устройства и выбор места взрыва свидетельствуют в пользу совершения теракта боевиками «Исламского государства», имеющего сильные позиции на юго-востоке Турции — близ сирийской границы. Напомним, что «Исламское государство», воюющее в Сирии, пользуется значительной поддержкой турецких радикальных фундаменталистов, а левые силы Турции обвиняют и правительство страны в фактическом пособничестве террористам, поскольку воюя с курдами, являющимися одними из активных противников ИГ в Сирии, Турция, по сути, выступает на стороне «Исламского государства». Между тем, в самой Турции спецслужбы и полиция скорее ведут борьбу с «Исламским государством», подвергая преследованиям достаточно многочисленных турецких религиозных радикалов.
Религиозные экстремисты — версия номер одинРаспространение в Турции «радикального ислама» является следствием тех политических перипетий, с которыми сталкивается страна на протяжении последних десятилетий. Несмотря на то, что еще в первой половине ХХ в. правящие круги Турции, начиная с Мустафы Ататюрка, делали все возможное для превращения страны в светское современное государство, значительная часть суннитского населения воспринимала проводимые реформы с плохо скрываемой неприязнью. Ситуация усугублялась продолжающимся распространением западных культурных ценностей и образа жизни, активным сотрудничеством Турции с Соединенными Штатами, чьим ближайшим союзником на Ближнем Востоке Турция остается и в настоящее время. Социально-экономические проблемы страны также способствовали радикализации низших слоев турецкого населения, часть которых традиционно тяготела к религиозному фундаментализму. Решение социальных и экономических проблем, стоящих перед современной Турцией, религиозные фундаменталисты видят в возрождении халифата и установлении шариатского правосудия. Радикализации турецких фундаменталистов способствовали и те международные события, в которые в конце ХХ — начале XXI вв., так или иначе, оказалась вовлечена Турция. Среди них следует назвать войну в Афганистане, войну в Югославии — между сербами и боснийскими мусульманами, войну в Чечне, «Арабскую весну» в странах Северной Африки и Ближнего Востока. Во всех перечисленных событиях принимали участие турецкие добровольцы из числа радикальных мусульман, которые затем возвращались домой и привносили в религиозно-фундаменталистские организации страны не только более радикальные взгляды, но и свой боевой опыт. Активизация религиозных экстремистов в Афганистане, Ираке, Сирии, Египте, Ливии, Йемене повлекла за собой и рост количества сочувствующих их деятельности среди турецких граждан, в первую очередь — среди радикально настроенной религиозной молодежи.
После громких терактов 11 сентября 2001 г. в турецкой радикальной среде возрос авторитет организации, созданной миллионером Усамой бен Ладеном. «Аль-Каида» (запрещенная в России террористическая организация) получила широкую известность в исламском мире и приобрела множество сторонников в странах Ближнего Востока, включая и Турцию. Сторонникам религиозно-фундаменталистских взглядов «Аль-Каида» импонировала, в первую очередь, своим радикальным настроем и очевидными успехами в Афганистане и Ираке. Кроме того, эта организация пользовалась широкой финансовой поддержкой со стороны заинтересованных кругов в Саудовской Аравии, ОАЭ, Катаре. Поскольку Турция граничит с Ираком, где боевики «Аль-Каиды» со времени крушения режима Саддама Хусейна и американской военной оккупации проявляли особую активность, иракское отделение организации распространило свое влияние и на турецкую территорию. Сторонники бен-Ладена из Турции проходили боевую подготовку в лагерях «Аль-Каиды» на территории Афганистана. Так, известно, что еще в конце 1990-х гг. группа из двадцати граждан Турции под руководством Хабиба Акдаша прошла боевую подготовку в афганских лагерях «Аль-Каиды», после чего была направлена для дальнейшего участия в боевых действиях на территории Северного Ирака. Турецкие боевики сражались на территории Вазиристана — фактически неподконтрольного правительственным войскам региона Пакистана. Целый ряд турецких радикалов принимал участие в боевых действиях на Северном Кавказе. Постепенно экстремистские организации распространили свою деятельность и на территорию Турции. Еще в ноябре 2003 г. радикалами были подорваны две синагоги в Стамбуле, а затем организован взрыв на одной из центральных улиц города, где находится консульство Великобритании. Погибло 60 человек, около 600 человек получили ранения различной степени тяжести. Турецкое правительство обвинило в организации террористических актов в Стамбуле боевиков «Аль-Каиды». В результате оперативных мероприятий турецким спецслужбам удалось арестовать 74 подозреваемых, состоявших в различных экстремистских организациях религиозного толка, действующих на территории страны. Большинство из подозреваемых проходили боевую подготовку в учебно-тренировочных лагерях радикальных фундаменталистов, действующих на территории Афганистана, Пакистана, Ирака. Выяснилось, что многие из них имели опыт участия в боевых действиях в Афганистане, Боснии и Чечне.
В основном, среди задержанных были уроженцы юго-восточных провинций страны — наиболее «проблемных» в плане политической и экономической стабильности. Именно юго-восток Турции соприкасается с воюющими Ираком и Сирией, населен дискриминируемыми курдами, значительно отличается от запада страны в плане социально-экономического и социокультурного развития. После терактов 2003 г. турецкие спецслужбы провели серию массированных операций против религиозных экстремистов, которые привели к выявлению действующих на территории страны ячеек международной террористической сети. В 2006 г. было арестовано 47 турецких граждан, подозреваемых в связях с «Аль-Каидой». Однако победить эту организацию на территории страны спецслужбы так и не смогли. Дело в том, что специфика социально-экономической ситуации в Турции, характеризующейся, в первую очередь, значительной поляризацией развитых западных и отсталых восточных и юго-восточных регионов, обусловливает постоянное присутствие взрывоопасной социально депривированной массы, преимущественно молодежной по составу, лишенной реальных шансов на улучшение своего социального положения и повышение социального статуса. В участии в радикальных организациях эти молодые люди видят шанс вырваться из «гибельной повседневности», для них религиозный фундаментализм — это своеобразная «социальная утопия», позволяющая жить с надеждой на будущее и, в случае необходимости, даже пожертвовать жизнью ради поставленных целей. Турецкое государство, борясь с терроризмом, тем не менее фактически не затрагивает его социальные основы, а также продолжает культивировать правые националистические взгляды, являющиеся благодатной почвой для последующего произрастания на ней семян религиозного экстремизма.
С активизацией боевых действий в Ираке, а затем и в Сирии, в них все большую роль стали играть турецкие добровольцы — активисты радикальных организаций. Специалисты говорят о целых подразделениях, укомплектованных исключительно гражданами Турции. Некоторые турецкие граждане занимают видные посты в иерархии террористических группировок, действующих на территории Ирака и Сирии. Так, в 2007 г. в Киркуке (Ирак) убили турецкого боевика Ахмеда Санчара, более известного как «Хабаб ат-Турки». По данным СМИ, он был одним из руководителей турецкого подразделения «Аль-КАиды». Непосредственно же организацией переброски добровольцев из Турции в Ирак занимался гражданин Турции Мехмат Йылмаз. Еще один турок — Мехмет Ресит Исик — выполнял функцию организатора курьерской работы турецкого подразделения «Аль-Каиды». Между тем, все большее количество политологов сходятся во мнении, что одним из важнейших факторов, повлиявших на активизацию религиозных экстремистов в Турции, стало общее укрепление позиций религиозно-фундаменталистских сил в политической жизни страны. Причем речь идет о т.н. «умеренных фундаменталистах», которых обычно ассоциируют с фигурой действующего президента Турции Реджепа Эрдогана. На протяжении 11 лет — с 2003 по 2014 гг. — Реджеп Тайип Эрдоган возглавлял правительство Турции, а до этого возглавлял созданную им Партию справедливости и развития, был мэром Стамбула. Формально ПСР считается типично прозападной партией, ориентированной на либерально-рыночные ценности и вхождение Турции в «Европейский Союз». Однако и представители турецкой оппозиции, и зарубежные исследователи часто обвиняют ПСР в «ползучем фундаментализме», поскольку партия продвигает изменения в законодательстве, выгодные, в первую очередь, религиозно-фундаменталистским кругам. Собственно, Реджеп Эрдоган никогда и не скрывал своих религиозно-консервативных взглядов, умело сочетая политический консерватизм с либерально-рыночными взглядами.
После трагедии в Анкаре Реджеп Эрдоган заявил, что террористические акты «имеют корни за рубежом, а именно — в Сирии». Однако более определенно о том, кого же он подозревает в причастности к террористическим актам, турецкий президент не сообщил. Следует ли понимать эти слова как намек на обвинения в адрес «Исламского государства»? Ведь Турция официально считается одной из ключевых стран коалиции, сражающейся против ИГ на территории Сирии. Но, в то же время, многие аналитики убеждены в том, что без турецкой политики в Сирии ИГ никогда не смогло бы завоевать тех позиций, которыми оно обладает в настоящее время. Президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский подчеркивает, что «поток террористов в Сирию идет в основном через Турцию. Торговля нефтью, которая обеспечивает основную долю доходов «Исламского государства», ведется также через Турцию» (Сатановский Е. Турции отступать некуда // http://www.vz.ru/opinions/2015/10/13/772032.html). Фактически именно Турция выступала в роли одного из главных организаторов антиасадовского вооруженного выступления в Сирии, сотрудничая с Саудовской Аравией и Катаром — основными спонсорами религиозного фундаментализма на Ближнем Востоке. За годы гражданской войны в Сирии Турция внесла слишком большой вклад в поддержку антиасадовской оппозиции, чтобы сейчас отказаться от дальнейшего участия в разжигании вооруженного противостояния в стране. Кроме того, турецкое правительство как огня опасается создания курдского государства на турецкой границе — ведь, и это вполне справедливо, сирийские курды, в случае создания собственной суверенной или даже автономной государственности, станут соответствующим примером для своих турецких соплеменников, которые многие десятилетия сражаются за свое политическое признание и самоопределение. Формирования ИГ, воюющие в Северной Сирии, как раз и препятствуют курдам в дальнейшем создании и укреплении автономии, то есть — объективно действуют «на руку» турецкому правительству, заинтересованному в ослаблении курдов.
Возможен ли «курдский след»?Кстати, «курдский след» также пытаются найти в прогремевших взрывах в Анкаре. Кому-то крайне выгодна дискредитация курдского национально-освободительного движения в Турции — и это при том, что жертвами терактов стали, в основном, участники марша за мир, среди которых преобладали как раз активисты прокурдских политических организаций левого толка. Тем не менее, еще не дожидаясь результатов расследования, премьер-министр Турции Ахмет Давутоглу назвал Рабочую партию Курдистана в числе одной из четырех организаций, которые могут быть заподозрены в причастности к организации террористических актов в Анкаре. Рабочая партия Курдистана на протяжении более чем тридцати лет ведет борьбу за самоопределение турецких курдов, большая часть которых проживает в юго-восточных провинциях страны. Как известно, турецкие курды на протяжении всего существования современного турецкого государства подвергались дискриминации со стороны турецких властей, проявлявшейся в том числе и в отказе на право существования курдской нации. Упорно следуя концепции «государства-нации», турецкое руководство стремилось к полной тюркизации курдского населения, с целью чего не только не позволяло создавать структуры автономии и самоуправления, но и запрещало изучение и даже употребление курдского языка. За минувшие десятилетия фазы активных боевых действий перемежались вялотекущей конфронтацией, а общее число человеческих жертв составило не менее 40 тысяч человек. Рабочая партия Курдистана была признана турецким правительством, а также США и рядом европейских государств, террористической организацией. Изначально Рабочая партия Курдистана стояла на марксистско-ленинских позициях, однако после того, как лидер партии Абдулла Оджалан, находящийся в настоящее время в тюрьме, познакомился с трудами американского социального эколога и теоретика самоуправления Мюррея Букчина, в его политических взглядах произошел поворот к анархизму и анархо-синдикализму, после чего Рабочая партия Курдистана стала ориентироваться на развитие демократического самоуправления и критику всех форм государственного устройства общества, включая и национальное государство. В последние годы Рабочая партия Курдистана воздерживалась от активной вооруженной борьбы, что вселяло во многих граждан Турции надежду на возможность мирного разрешения курдской проблемы — по крайней мере, в обозримой перспективе. Однако гражданская война в Сирии вновь актуализировала и проблему курдов Турции. Дело в том, что с началом боевых действий в Сирии формирования сирийских курдов поставили под свой контроль значительную часть территории курдских регионов страны — Сирийского Курдистана, или Рожавы. Естественно, что значительную помощь сирийским курдам с самого начала оказывали курды Турции, тем более, что действующая в Сирии организация — Демократический союз Курдистана — является идейным последователем Рабочей партии Курдистана и ориентируется на политическую концепцию Оджалана. Для турецкого правительства создание независимого и даже автономного курдского государства на севере Сирии является «страшным сном», поэтому с самого начала борьбы курдов Рожавы турецкие власти предпринимают самые разные меры для того, чтобы не допустить создания курдского государства. Среди этих мер — и фактическая поддержка сражающихся с курдами боевиков ИГ. Дело в том, что после того, как «Исламское государство» вышло в ряде районов Сирии к сирийско-турецкой границе, через контролируемые его вооруженными формированиями участки границы была организована поставка контрабандных дешевых нефтепродуктов из Сирии и Ирака. Во многом, именно за счет экспорта нефтепродуктов в Турцию и финансируется сегодня деятельность «Исламского государства» на Ближнем Востоке. Естественно, что победа курдов Рожавы над «Исламским государством» в Северной Сирии означала бы и закрытие участков сирийско-турецкой границы, а значит — прекращение поставок нефтепродуктов по дешевым ценам из Сирии и Ирака. Таким образом, в основе антикурдской позиции турецкого руководства лежат не только политические и идеологические соображения, но и банальный экономический расчет.
Когда в июле 2015 г. в турецком городе Суруч произошел взрыв, Рабочая партия Курдистана обвинила в причастности к нему турецкие спецслужбы, что стало причиной нового витка турецко-курдского конфликта. В Турецком Курдистане, а затем и в других регионах страны возобновились нападения на полицейских и военнослужащих. Одновременно с активизацией курдских активистов, турецкие войсковые части, дислоцированные на юго-востоке страны, начали операции против Рабочей партии Курдистана. Параллельно борьбе с курдской оппозицией на территории Турции, турецкая армия стала обстреливать позиции курдов в Сирии и Ираке. Естественно, что ответом на эти действия турецкого правительства стали массовые демонстрации в крупных турецких городах, предпринятые курдами и прокурдскими левыми силами, и сопровождающиеся столкновениями с полицией. Демонстрации курдов прошли и в странах Западной Европы, где проживают внушительные по численности диаспоры курдов — иммигрантов из Турции, Сирии и Ирака. В некоторых случаях курды атаковали турецкие дипломатические представительства. Когда в субботу 10 октября в Анкаре произошли взрывы, Рабочая партия Курдистана, заявив о необходимости проявить дань уважения к жертвам, погибшим в результате террористических актов (а среди жертв было много активистов и сочувствующих Рабочей партии Курдистана и некоторых других курдских и левых организаций страны), вновь сообщила о перемирии. Но турецкое руководство ответило на перемирие заявлением об однозначном продолжении боевых операций против Рабочей партии Курдистана. Тем самым, турецкое руководство дает понять, что курдское национально-освободительное движение и его активисты остаются для него «врагом номер один», против которого необходимо вести беспощадную войну «на уничтожение».
«Красные партизаны»: вероятность крайне малаЕще одна версия, о которой говорят сегодня турецкие средства массовой информации — возможное участие в организации террористических актов в Анкаре какой-либо из леворадикальных вооруженных организаций, действующих в Турции. Еще на рубеже 1960-х — 1970-х гг., на основе радикального студенческого движения, в Турции началось формирование ультралевых организаций революционной направленности, ориентированных на вооруженную борьбу с существующим политическим режимом. В идеологическом отношении эти организации ориентировались на маоизм, сталинизм или геваризм. Наибольшую известность в начале 1970-х гг. получила Народно-освободительная армия Турции (T
Вас заинтересует
Курды, чьи вы будете?
Глава МИД Турции: турецкая армия в ближайшее время начнёт операцию против ИГ
Курдское ополчение входит в коалицию по борьбе с ИГИЛ в Сирии
Рожава — земля Советов. Как сражаются и строят новый мир сирийские курды
Турецкие войска провели операцию по эвакуации военнослужащих, охранявших могилу Сулеймана Шаха в Сирии
