Горлицкий прорыв – тактический прорыв обороны 3-й армии русского
Юго-Западного фронта, состоявшийся 19 – 20 апреля 1915 г. дал название
Горлицкой стратегической операции 19 апреля - 10 июня 1915 г.
Под
влиянием краха Зимних стратегических Канн австро-германское
командование спланировало крупную стратегическую наступательную операцию
на Восточном фронте. Планирование осуществлялось германцами в тяжелой
обстановке русских успехов как на северо-западе, так и на юго-западе
Русского фронта и под угрозой близкого краха австро-венгерского
союзника. Так, русские, успешно наступая Юго-Западным фронтом в
Карпатах, к весне 1915 г. овладели горными проходами и готовились выйти
на Венгерскую равнину, чтобы окончательно сокрушить Австро-Венгрию.
Италия явно становилась на сторону Антанты, что могло облегчить
положение Сербии. Румыния хотя и вела двойственную политику, но также
тяготела к Антанте.
План верховного командования германского
блока предусматривал подготовку операции, могущей гарантированно
преобразовать оперативный успех в стратегический. Учитывая состояние
австрийских вооруженных сил, «локомотивом» операции должны были стать
германские соединения.
С Французского фронта перебрасываются лучшие германские
части и соединения (из них была сформирована новая – 11-я армия, которая
должна стать тараном в проламывании фронта). Как отмечал русский
военный агент во Франции полковник граф А. А. Игнатьев: «в …. первые
весенние дни произошло…. исключительное по важности событие: в первый
раз с самого начала войны с Французского фронта исчез германский
гвардейский корпус! Это предвещало подготовку крупного наступления
немцев на Русском фронте».
Учитывая критическое положение
австро-венгерских вооруженных сил и значительное ослабление армий
Юго-Западного фронта в ходе Карпатской стратегической операции, для
прорыва русской обороны был выбран участок фронта в прикарпатской
западной Галиции между верхней Вислой и Бескидами у - г. Горлице (в
австро-германской традиции Дунаец). Большую роль в выборе района
наступления играл и экономический фактор. Так, в районе Горлице, Ясло,
Дрогобыч находятся богатые нефтяные источники.
Командование
Юго-Западного фронта вследствие утомления войск и больших потерь
вынужденно перешло к обороне. К этому добавился пик кризиса снабжения
техникой и средствами вооружения. Материальная часть русских войск в
значительной степени была израсходована.
На участке прорыва
противник создал невероятное оперативное усиление: на направлении
главного удара 5 корпусов (германские Сводный, 41-й резервный,
Гвардейский, 10-й армейский и австрийский 6-й армейский – 10 пехотных
дивизий или 126 тыс. человек, 457 легких и 159 тяжелых орудий, 260
пулеметов, 96 минометов) германской 11-й армии противостояли 70-й, 31-й,
61-й и 9-й пехотным дивизиям (в резерве 7-я кавалерийская дивизия и
частично 63-я пехотная дивизия) - 60 тыс. человек при 141 легком и 4
тяжелых орудиях, 100 пулеметах) русской 3-й армии.
Ил.
1. Позиции германо-австрийских войск перед фронтом русской 3-й армии.
Германская карта. Сражение при Горлице-Тарнов 2 - 6 мая 1915 г. Очерк о
совместных действиях пехоты с артиллерией / под ред. Е. Смысловского. -
М. - Л.: Государственное издательство, 1929.
На направлении
главного удара противник превосходил русских в живой силе более чем в 2
раза, в 3 раза в легкой и в 40 раз в тяжелой артиллерии, в 2,5 раза в
пулеметах. Ситуация усугублялась тем, что если русские имели много
второочередных и третьеочередных частей, то немцы перебросили отборные
части с Французского фронта. Австрийцы также задействовали лучшие
соединения. Особенно неблагоприятной для русских войск была разница в
количестве имевшихся артиллерийских боеприпасов. Если
германо-австрийская артиллерия могла вести непрерывный огонь, имея к
моменту прорыва по 1,2 тыс. снарядов на каждое легкое и по 500 - 600
снарядов на каждое тяжелое орудия, то русская артиллерия располагала
всего 30 - 40 выстрелами на ствол.
Всем австро-германским соединениям перед операцией был предоставлен отдых, они были полностью укомплектованы и оснащены.
Для
введения русского командования в заблуждение был предпринят ложный
железнодорожный маневр: в Восточную Пруссию направлялись предназначенные
для данного театра военных действий соединения, а за ними тем же
маршрутом следовали войска 11-й армии - они сворачивали в Силезию только
из Штеттина, Берлина и Познани. Это должно было ввести в заблуждение
русскую агентурную разведку.
Рекогносцировка передовых русских
позиций под Горлице осуществлялась германскими офицерами, переодетыми в
австрийскую форму. Эта мера была предназначена для русской войсковой
разведки.
Была проведена полная фотосъемка русской оборонительной
полосы. Каждый корпус готовился для атаки тщательно изученного им
участка русской обороны. Чтобы германо-австрийская пехота не пострадала
от огня собственной артиллерии, пехотинцы отмечались белыми тесьмами на
ранцах и красно-белыми щитами, размещаемыми на флангах боевого
построения. Главный удар сопровождался отвлекающими действиями на других
участках фронта.
Дело усугубилось недостаточным вниманием
русского командования к угрожаемому боевому участку. Но главной
предпосылкой успеха противника была все же беспрецедентная мощь
привлекаемых на узком участке фронта технических средств - при
значительном объеме тяжелой артиллерии до тяжелых минометов включительно
и неограниченном лимите боеприпасов.
Артиллерийская поддержка
операции противником включала в себя: 1) общую артиллерийскую
подготовку; 2) точечный огонь по выявленным целям; 3) огонь на
уничтожение. К артиллерийской подготовке в дальнейшем присоединилась и
минометная подготовка. Артиллерия в процессе боя вела концентрированный
огонь, перенося его в зависимости от изменения обстановки.
Очевидцем
так передавалось впечатление от германской артиллерийской подготовки:
«Часы показывали ровно шесть утра, и тотчас из батарей полетели снаряды.
Тысячи, десятки тысяч снарядов всех калибров летели по направлению к
неприятелю… Вдали были видны большие столбы крутящейся пыли; разрытая
желто-коричневая земля выбрасывалась на высоту нескольких метров. Там и
здесь виднелись взлетающие на воздух части заградительных неприятельских
укреплений и рогаток, выставленных перед русскими позициями;
простреленные балки помостов поднимались на воздух; неприятельские
окопы, казалось, постепенно сравнивались с землей. Вдали за позициями
виднелось зарево от загоревшихся деревень и лесов… В общем, однако,
неприятель оставался сравнительно спокойным; он скрывался под защитой
своих блиндажей… Пехота, предшествуемая отрядами пионеров (подразделения
инженерных войск – А. О.), снабженных проволочными ножницами и ручными
гранатами, двинулась по всей линии в наступление, артиллерийский огонь,
замолкнувший на некоторое время, снова оживился, но только теперь
стрельба шла уже по ходам сообщения, тыловым позициям, маршевым
дорогам».
Ил. 2. Командир германского 10-го армейского корпуса генерал пехоты О. фон Эммих со штабом. Нью-Йоркская публичная библиотека.
Германская пехота пошла в наступление.
Ил.3. Германская пехота перед атакой. Виллмот Г. П. Первая мировая война. М., 2010.
Несмотря
на подавляющее превосходство в силах и средствах, атаки противника
19-го апреля русскими войсками уверенно отбивались. Так, в одном из
документов было зафиксировано: «…позиции Миргородского и Луцкого полков
обстреливаются 6-, 8- и 12-дюймовой артиллерией, все наши окопы здесь
буквально сметены. … на участке Лохвицкого полка противник овладел было
высотой 430, но контратакой полка был отброшен, причем взято 250
пленных; наша батарея смела действующую здесь батарею противника…».
Другой
источник так охарактеризовал первое наступление германо-австрийских
войск: «Как самый эффект артподготовки, так и реальное взаимодействие
пехоты и артиллерии оказались недостаточными. Почти во всех корпусах
пехота была остановлена возобновившими огонь после переноса
артиллерийского огня русскими пулеметами. В большинстве дивизий
потребовалось вновь начать артиллерийскую подготовку, чтобы продвинуть
пехоту. Наступление протекало медленно. Встречаемые мощным пулеметным
огнем с удобных позиций и фланговыми контратаками части повсюду несли
большие потери».
Особенно показателен в этом отношении бой 11-й
баварской дивизии Сводного корпуса. Она не сумела достигнуть русских
окопов одновременно с переносом артиллерийского огня - и расположенные
на высотах русские пулеметные точки успели «ожить». Своим огнем они
прижали баварскую пехоту к склонам массива Замчиско. Потребовалось
возобновление артиллерийской подготовки. Хотя после этого на правом
фланге 11-й баварской дивизии ее частям и удалось ворваться в русские
окопы, атака на развивалась медленно и сопровождалась большими потерями.
Наступавший здесь полк потерял 1/3 своего состава. Несмотря на взятие
немцами господствующих высот, русские части нанесли фланговый контрудар,
отбитый с большим трудом.
В большинстве наступающих германских
корпусов пехота была вынуждена залечь, даже не дойдя до передовых окопов
русских войск - лишь на отдельных боевых участках, ценой больших
потерь, противнику удалось в них ворваться.
Итоги первого дня наступления – вклинение в русскую оборону.
Как
писал германский источник о результатах первого дня операции - 19-го
апреля: «ценою пятерного превосходства в пехоте, еще большего
превосходства в артиллерии, ценою громадных потерь, ценою целого дня боя
5 корпусов безусловно высокого качества удалось овладеть только первой
линией русских позиций с продвижением на глубину 3-5 км. Русский 10-й
корпус, оборонявшийся против всех 5 германских корпусов, не был еще
разбит... Он сильно пострадал, понеся большие потери, но все же на
второй линии позиции готовился к боям следующего дня».
Несмотря
на огромное превосходство германцев и австрийцев в артиллерии и живой
силе, они дорого заплатили за свой ограниченный успех. Так, по
германским данным, 3-й баварский пехотный полк, например, потерял за
день боя около половины офицерского состава и 600 солдат, 82-я резервная
дивизия – свыше 500 человек, 269-й резервный полк 81-й резервной
дивизии – 738 человек.
Ил. 4. В штыки! Контратака русской пехоты. Нива. 1914. № 47.
Питая
слабость к действиям на стыках, германское командование 20-го апреля
наметило действовать на стыке 9-го и 10-го армейских корпусов 3-й армии –
в итоге русский 10-й армейский корпус противостоял трем корпусам врага.
Русское командование возлагало надежды на сосредотачивающийся резерв –
3-й Кавказский армейский корпус, который должен был прикрыть стык и
восстановить положение.
К концу 2-го дня операции германские и австрийские части смогли углубиться в русскую оборону максимально до 8-ми км.
Тактический "прорыв" еще следовало преобразовать в оперативный и стратегический.
В последующих операциях войска германского блока постепенно смогут добиться необходимого эффекта.
Но
очевидно, что с тактической точки зрения Горлицкий прорыв
германо-австрийцев должен быть оценен достаточно невысоко. Фактически
«прорыв» был прорывом лишь по названию - он вылился во фронтальное
отталкивание русских войск. Уже на второй день наступления, 20-го
апреля, командующий германской 11-й армией генерал-полковник А. фон
Макензен был вынужден ввести в действие резервы, а развить прорыв на
стыке 9-го и 10-го армейских корпусов русской 3-й армии германцам и
австрийцам так и не удалось.
Причем германо-австрийское
командование, несмотря на успех и подавляющее превосходство в силе и
артиллерии, не умело эффективно маневрировать своими войсками во время
боя. Германские войска не выдерживали непосредственного соприкосновения с
русскими в ближнем бою, поэтому они методически сравнивали с землей
русские окопы колоссальным количеством выпускаемых снарядов и лишь после
этого шли вперед. Исключительная стойкость русской пехоты потребовала
больших усилий и крупных жертв от германских и австрийских войск,
наложив более чем существенный отпечаток на ход и исход летней кампании
1915 г.
Вас заинтересует
Завершение кампании 1915 года на Русском фронте: сражение за Луцк и Чарторыйск. Операция на р. Стрыпа
Свенцянский прорыв
«Резиновая война
Поражение австро-венгерских армий в Городокском сражении
Восточно-прусская операция. Часть 2. Битва при Танненберге
