Полёт

- Рыжов, ёшкин кот, тебе что, зря ефрейтора дали и наградили юбилейной медалью? Ты как крюк зацепил, чудило? - возмущался прапорщик Василевич.

И было чему. Новый с иголочки двигатель, который должны были установить на вертолет, вместо старого, отработавшего свой моторесурс, соскочив с одного из крюков подъемника, воткнулся в траву, вывернув кусок жирного дёрна.

]]>
- Всё, Рыжов, угробил движок, теперь вместо отпуска поедешь в дисбат, а меня разжалуют в рядовые. Ёшь твою не в клёш! – выругался прапор.

Ефрейтор Рыжов с рядовым Беловым быстро зацепили мотор и, приподняв его, стали очищать от травы и земли. Василевич же пристально осматривал узлы и агрегаты двигателя, что-то дергал, шатал. Потом, удовлетворившись осмотром, сказал:
- По-моему, всё нормально. Повезло нам – ничего не отвалилось! Только давайте договоримся, бойцы, никому об этом происшествии ни слова, если узнают – нам труба. Кронштейн?
Солдаты утвердительно закивали головами.

Несколько дней ушло на установку силового агрегата на вертолет. Прикручивали двигатель к раме, потом присоединяли трубопроводы, проводку, механизмы управления, редуктор. Затем наступил самый ответственный момент – первый запуск.

Авиатехники, стоя на стремянках, колдовали над сложным агрегатом, а рядовой Белов был на подхвате и находился в момент запуска недалеко от вертолета. Когда двигатель стал набирать обороты, Иван заметил вдруг, что из него повалили клубы густого черного дыма. От неожиданности он кинулся было бежать прочь, ожидая взрыва, но потом увидел, что все остаются на своих местах, никто не бежит, и тоже остановился.

- Всё! – подумал рядовой, - двигателю капец! Это он так задымил от того, что мы его грохнули. Теперь начнут разбираться и возьмут нас всех за жопу.
Но по мере работы движка дым становился светлее и прозрачнее и вскоре вовсе исчез, никакого взрыва не последовало.

- Ты чего это рванул, когда задымило? – спросил с насмешкой Рыжов, - сдрейфил небось, сынок? Да новые двигатели всегда так дымят вначале, когда их запускают в первый раз, - объяснил он, - там смазка-консервант, которой покрыты детали, обгорает. Усёк?
- Понял, - пробубнил Иван.
Потом движок долго гоняли на земле. А в один из дней наступил черед его проверки в воздухе.

С утра, закончив проведение предполетной подготовки, Белов с Рыжовым сидели на ящике около вертолета в ожидании появления экипажа.
- Представляешь, Белок, скоро дембель, я полтора года летал… с тряпкой вокруг вертолета, а по настоящему в воздух так ни разу и не поднялся. И вообще в жизни никогда ни на чём не летал – это называется «служил в авиации». Вернусь к себе в село, кому скажи – не поверят!
- Чё, правда? Вот это да! А я один раз летал на «гражданке», на пассажирском Ан-24. На вертолете летать не приходилось. И что, ты ни разу летчиков не просил, чтобы тебя взяли с собой в полёт? - поинтересовался Иван.
- Просил. Да только всегда отказывали. То с ними начальство летит – нельзя, то они сами куда-нибудь надолго улетают. А потом, вообще, не положено брать на борт посторонних.
- Ну, ни хрена себе, нашли постороннего! Да сколько ты пота пролил из-за этой вертушки, как Папа Карло пахал на ней в жару и в стужу…
- Да в том-то и дело, обидно даже, - угрюмо произнес ефрейтор.
- Слушай, - предложил Иван, - а давай попросим летчиков, может что-нибудь получится - в этот раз начальства не будет, далеко не полетят, вокруг аэродрома будут кружить.
- Да ты что, с ума сошел? Как раз наоборот, сегодня уж точно не возьмут, полет-то испытательный, - объяснил Рыжов.
- А я всё равно спрошу, в лоб не дадут. Слушай, Рыжов, а с женщинами у тебя тоже так же, как с полетами – видал, но не летал? - неожиданно поинтересовался Иван.
- Ну, ты салага, блин, даешь, – возмутился Рыжов, - старику такие вопросы задаешь! Это что, прикол? Вот молодежь наглая пошла! Я что, должен перед тобой отчитываться?
- Да нет, это я просто так спросил, вроде как по теме.
- Ничего себе по теме, сравнил хрен с пальцем, - не успокаивался Рыжов.
- Если не хочешь, не рассказывай. Ничего не было, значит, ничего не было, - не переставал подначивать Иван.
- Ну, ты меня достал, Белок. Ты чё, хочешь, чтобы я твоим воспитанием занялся?
- Да нет, Юр, ну чего ты кипятишься. Просто сидим тут, ждем, скучно… Возьми да расскажи, что тебе жалко что ли? А потом я чего-нибудь вспомню.
- Ну, ладно, уговорил, тогда слушай.

И Рыжов рассказал Белову историю своей первой любви.
Случилось всё, когда он был еще пятнадцатилетним пацаном. У них в сельской школе была классная химичка. Молодая, красивая, но замужем. Правда, муж её служил в Морфлоте и по этой причине к одинокой учительнице постоянно клеили самые первые парни на деревне. Но она никому не давала ни малейшего повода усомниться в своей верности мужу.
Но, видать, природа брала своё и чтобы хоть как-то удовлетворить свои немалые сексуальные потребности, она, с риском для своей дальнейшей жизни, разработала смелый план действий.

Химичка, в качестве своего любовника, выбрала неприметного, долговязого школьника Юрку Рыжова, который в этих делах был полнейший ноль. Никто бы и представить себе такого не смог, что существует эта связь между учительницей и школьником. А раз никто не знает – значит и муж не узнает.
А в Юрке она не ошиблась – тот молчал, как партизан, понимая, что огласка может погубить и карьеру и семью своей обожаемой учительницы, а это автоматически приведет к разрыву их отношений, чего ему совсем не хотелось.
Короче, образовался такой взаимовыгодный любовный союз. Вели себя они, словно разведчики в тылу врага. А опасность быть застигнутыми на месте преступления, только усиливала их страсть. Ведь кто не рискует, тот, как известно, не пьёт шампанское!

Очень подробно описал Рыжов Ивану сам момент своего соблазнения. Как она однажды, оставшись с ним вдвоем в школе после уроков для дополнительных занятий, пыталась объяснить ему, бестолковому, нецелованному юнцу, что, собственно, ей от него нужно. И как он, чурбан бесчувственный, не мог поверить в происходящее и адекватно отреагировать на происходящее. Зато потом его любимым предметом стала химия, которую он до этого люто ненавидел.

Юрка оказался способным учеником. Рыжов с особым смаком расписал Белову, как они с учительницей занимались химией среди колб и пробирок, в спортзале на матах, в актовом зале на клавиатуре фортепиано и даже в учительской на столе завуча школы.

Так что, не зря Иван вызывал своего друга на откровенность, тому было чего рассказать.
А закончилась эта любовная история очень просто. У химички муж вернулся из армии. И она моментально оборвала все химические связи с Юркой. Он очень переживал, все-таки первая любовь, но, как говорится, всё хорошо, что хорошо кончается…

- Да, классная история, - произнес разрумянившийся Иван.
- Ну, давай, теперь твоя очередь, - потребовал Рыжов.

Но Иван не успел и слова вымолвить, так как к ним подошли члены экипажа вертолета во главе с капитаном Мельником.
Белов сразу вскочил с ящика и кинулся к командиру:
- Товарищ капитан, разрешите обратиться?
И получив добро, рассказал ему про ефрейтора Рыжова.
Летчик тоже немало удивился, узнав, что авиамеханик, который обслуживает их вертолет уже почти полтора года, ни разу не побывал в воздухе. Тогда он, поразмыслив секунду, приглашающе махнул рукой и сказал:
- Садитесь в вертолет.
- Иван дернул за собой Рыжова и они мухой влетели, счастливые, на борт винтокрылой машины.

Загудел двигатель. В окнах замелькали длинные лопасти. Вертолет приподнялся и легко побежал по рулёжке к месту старта на взлетной полосе. Достигнув этой точки, он на мгновенье замер, потом мотор взревел и бешено вращающийся винт с легкостью увлёк вверх за собой грузное тело зеленой громадной стрекозы.

Пассажиры во все глаза таращились в иллюминаторы на удаляющуюся от них землю.
Погода в этот день выдалась превосходная. Светило яркое солнце. Внизу гигантской мозаикой раскинулись разноцветные прямоугольники полей, кучерявились зелеными кудряшками леса, змейкой извивалась серебристая речка, кое - где группировались белыми крупинками домов населенные пункты. Всё это было расчерчено вдоль и поперек кровеносной системой дорог и магистралей.

Вертолет ходил кругами, поднимаясь всё выше и выше в голубое небо.
- Смотри, это наш аэродром, - вскрикнул восхищенно Рыжов.
Многокилометровая взлётно-посадочная полоса выглядела отсюда сверху узенькой светлой полосочкой, уместившейся в иллюминаторе, по краям её расположились малюсенькие серебристые стрелочки самолётов.
- Ух, красотища - то какая! – воскликнул Иван.
- Да, здорово! - прокричал сквозь шум двигателя Рыжов.

Винтокрылый аппарат, между тем, ввинчиваясь в небеса, всё больше удалялся от земли. Редкие облака и те остались где-то внизу.
Внезапно движок замолчал. Спокойный уверенный гул мотора сменился устрашающим шипением воздушных потоков, обтекающих обшивку падающей машины.
Восхищение и радость от полета в глазах наших пассажиров моментально сменились на страх и ужас!
Вертолет камнем мчался к земле, двигатель молчал!
Солдаты вцепились друг в друга руками и в головах у них замелькали самые ужасные мысли, но одна была общая:
- Движок вышел из строя по их вине, они его уронили – за это им и наказание.
Наши авиаторы уже мысленно распрощались с жизнью, как вдруг слух их обласкало сладостное пение – двигатель ожил!
- Ура!
Когда они после посадки наконец-то выпрыгнули из вертолета, то радости их не было предела, радости не от полета, а от того, что под их ногами вновь оказалась такая родная, незыблемая и надежная земная твердыня, что они живы и что всё так благополучно завершилось. Они готовы были целовать землю.

- Вот так полетали, - произнёс Рыжов.
- Да…- многозначительно вторил ему Иван.
- Ну, ты и перебздел, Белок, еще сильнее, чем давеча из-за дыма!
- Да ты бы на себя посмотрел, герой, - с обидой в голосе ответил Иван, - вцепился в меня своими клешнями, от страха глаза повыпучивал аж по шесть копеек!

В этот момент из вертолета показался командир экипажа, и наши отважные воины кинулись к нему с вопросами:
- Что случилось, товарищ капитан, почему заглох двигатель?
- Да ничего не случилось, ответил пилот, - мы, когда новый двигатель облётываем, так по инструкции всегда его во время полета глушим, а потом после этого проверяем, как он в воздухе запускается.

- А если не запустится? – спросил Иван.
- А не запустится, так мы в режиме авторотации совершим мягкую посадку. Ещё вопросы есть?
- Никак нет, - по-военному отчеканил Белов.
- Да… Вот так приколол нас капитан! – с обидой в голосе пробубнил Рыжов и, оживившись, произнес:
- Зато я теперь на всю жизнь запомню свой первый полет!

Парашютка

Раненые украинские военнослужащие рассказали, как переходили российско-украинскую границу

Лёгкий боевой разведывательный вертолёт AH-6i совершил первый полёт

Караул

Байки вертолетчика. Пошалили