По завершении торжественных мероприятий по случаю празднования 70-летия высадки союзных войск в Нормандии Владимир Путин ответил на вопросы журналистов

По завершении торжественных мероприятий по случаю празднования 70-летия высадки союзных войск в Нормандии Владимир Путин ответил на вопросы журналистов.

ВОПРОС: В рамках этого визита у Вас состоялись три встречи, которые были официально запланированы: с Премьер-министром Великобритании, Президентом Франции и с канцлером Германии. Фактически это европейская «тройка». Какие-то договоренности были достигнуты? И одно уточнение, касающееся самой первой встречи, – с Дэвидом Кэмероном. Как она все же началась?

В.ПУТИН: Как обычно встречи начинаются: сели, начали разговаривать о наиболее острых проблемах. Это касалось некоторых международных и двусторонних вопросов, но главным образом, конечно, говорили о проблеме урегулирования ситуации на Украине.

Что касается встречи с канцлером, встреча состоялась сегодня, как вы знаете. Встреча была довольно продолжительная, около часа мы беседовали. Тоже по тем же темам.

Самая основательная беседа, конечно, была вчера с Президентом Французской Республики. Мы уже более подробно говорили о двусторонних контактах, о наших экономических связях и о международных проблемах, в том числе по иранской проблеме, по Сирии, по некоторым другим вопросам, которые представляют взаимный интерес. Мне кажется, обмен мнениями был очень полезным.

ВОПРОС: Владимир Владимирович, как мы знаем, у Вас сегодня прошли несколько незапланированных встреч. Кто были Ваши собеседники? Удалось ли как-то преодолеть противоречия, которые были между вами?

В.ПУТИН: Не очень понимаю, о каких противоречиях Вы говорите. Но сегодня было очень много контактов, встреч, практически со всеми участниками. Может быть, не со всеми, но с очень многими участниками сегодняшнего мероприятия, и с коронованными особами.

Вы видели, я сидел рядом за столом с Королевой Дании и с представителями Люксембурга, разговаривал с Премьер-министром Норвегии, Президентом Греции. Всех и не вспомнить, много контактов было.

ВОПРОС: Обама, Порошенко?

В.ПУТИН: Разумеется, с господином Порошенко и с Президентом Соединенных Штатов Обамой мы тоже дважды побеседовали достаточно содержательно, на мой взгляд.

ВОПРОС: Можно про господина Порошенко уточнить? Удалось ли Вам найти какое-то взаимопонимание с ним? Какие Вы вопросы обсудили, в каком формате? Планируете ли Вы продолжение контактов на каком-то уровне? В какой перспективе?

В.ПУТИН: Что касается формата, то будучи в России, я уже сказал об этом, я не собираюсь ни от кого скрываться на этом мероприятии, это невежливо, так не делается. Кроме всего прочего, Президент Франции, канцлер Федеративной Республики попросили меня о встрече с их участием с господином Порошенко.

Эта встреча состоялась, как в таких случаях говорят, «на полях» этого мероприятия, в кулуарах, что называется. Мы сели за стол, поговорили в течение минут 15-ти, я думаю. Не могу сказать, что это была обстоятельная беседа, тем не менее затронули основные вопросы, связанные с урегулированием ситуации, с развитием экономических отношений.

Что касается урегулирования, то не могу не поприветствовать позицию господина Порошенко по поводу того, что нужно немедленно остановить кровопролитие на востоке Украины, и у него есть на этот счет план. Но какой этот план, лучше спрашивать не у меня, а у него. Он в двух словах об этом сказал, но одно дело говорить это здесь, во Франции, другое дело – излагать это в своей собственной стране.

Я еще раз подчеркнул, что сторонами переговоров в данном случае должны быть не Россия и Украина – Россия не участница конфликта, – а киевские власти и представители и сторонники федерализации на востоке. Как это все будет имплементировано, как это все будет оформлено, я наверняка сказать не могу, но настрой в целом мне показался правильным, мне понравился. Надеюсь, что так и будет. Если это будет происходить, то будут созданы условия для развития наших отношений в других областях, в том числе в экономике.

Что касается экономики, то здесь мы говорили подробно и с Премьер-министром Великобритании, и с Президентом Франции, и с канцлером ФРГ, и с господином Порошенко тоже в связи с тем, что намечается подписание известного соглашения между Украиной и Еврокомиссией, Евросоюзом об ассоциации.

И я предупредил, что мы вынуждены будем применять меры по защите своей экономики, своего рынка, мы вынуждены будем, как только договор будет подписан и вступит в силу, предпринять меры по защите своей собственной экономики.

Напомню, что между Украиной и Россией сейчас действуют нулевые ставки таможенных тарифов в рамках зоны свободной торговли СНГ. Предполагаемые соглашения не допускают участия Украины в других соглашениях, кроме ассоциации с Евросоюзом.

Но даже дело не в этом, а дело в том, что если мы сохраним нулевые ставки, а Украина откроет свой рынок перед европейскими товарами, то все европейские товары транзитом будут поступать на нашу таможенную территорию, чего мы допустить не можем, и мы так с Европой не договаривались.

Мы вынуждены будем перейти не к каким-то санкциям, я еще раз хочу это подчеркнуть, а перейти на обыкновенный, в международной практике используемый режим страны наибольшего благоприятствования в торговле.

Но все-таки для Украины это будет, на мой взгляд, тяжелым испытанием, потому что вряд ли в этом случае ее товары будут конкурентоспособными даже на российском рынке. Но я думаю, что руководство Украины это понимает.

Кроме всего прочего, вы знаете, у нас с Украиной действует особый порядок пребывания граждан Украины на территории Российской Федерации, он даже более льготный, чем для граждан Евразийского экономического союза. У нас месяц они могут находиться, граждане этих стран, на территории России, а для Украины сделано исключение: граждане Украины могут находиться и фактически работать в России в течение трех месяцев без регистрации.

А потом что делают? Потом даже сами не выезжают, а просто паспорт посылают на Украину, там им штампуют и назад возвращают. Но по нашим данным, из 18 миллионов трудоспособного населения Украины около 5–6 миллионов работает в России. Это большая цифра, и мы тоже должны будем подумать, как нам регулировать эту сторону наших отношений.

В общем, много вопросов, они требуют серьезного подхода, на мой взгляд. Надеюсь, что у нас восстановится какой-то контакт с Еврокомиссией. Мы договорились о консультациях. Пока никаких консультаций нет, о чем я сказал и Премьер-министру Великобритании, и канцлеру ФРГ, и Президенту Франции.

Но мы ждем предложений, потому что мы уже неоднократно проявляли инициативу по этому вопросу, пока нет. Но все сказано, обо всем мы, кажется, поговорили. Посмотрим, как будет развиваться ситуация на практике.

ВОПРОС (как переведено): Господин Президент, после Ваших сегодняшних встреч с господином Порошенко, с Президентом Обамой как Вы думаете, насколько вероятно прекращение огня на Украине? Что Вы можете сделать и что будете делать для прекращения огня? Как скоро это может быть достигнуто?

В.ПУТИН: Я думаю, что это нужно сделать немедленно: нужно немедленно прекратить карательную операцию на юго-востоке Украины. Только так можно создать условия для того, чтобы начать реальный переговорный процесс со сторонниками федерализации.

Ведь до сих пор им никто ничего конкретного не сказал, никто ничего конкретного не предложил. И люди вообще не понимают, а как они будут дальше жить, в каких условиях, каковы будут основные параметры будущей Конституции? Ведь разговора об этом нет.

Во всяком случае, есть разговор и спор. В ходе был разговор и спор, различные споры, в том числе в рамках «круглых столов» между участниками президентской гонки. Но представителей юго-востока страны никто не приглашал.

И эта ситуация должна быть кардинально изменена. Президентские выборы на Украине закончились, борьба за президентский пост закончилась. Нужно переходить к субстантивной, как говорят дипломаты, работе, непосредственно работе с людьми.

ВОПРОС: Насколько реально добиться прекращения огня после достаточно важной встречи, которая сегодня состоялась?

В.ПУТИН: Я думаю, что это добрая воля, или, если хотите, государственная мудрость украинского руководства должна быть проявлена. Должна быть немедленно остановлена эта операция, должно быть немедленно объявлено о прекращении огня. И только так можно создать условия для переговорного процесса. Как иначе? Невозможно!

Понимаете, если, скажем, «Правый сектор» принимает участие в боевых действиях, это неофициальное вооруженное формирование, выводит своих собственных солдат, официальных военнослужащих украинских вооруженных сил, и расстреливает их без суда и следствия в поле только за то, что они отказались стрелять в народ, или, захватив госпиталь, расстреливает раненых, то разве это можно считать нормальными условиями для начала переговорного процесса? Конечно нет!

Нужно это немедленно прекратить. Разумеется, я многим своим партнерам по сегодняшним переговорам сказал, что мы ждем тщательного расследования всех преступлений, в том числе преступлений в Одессе.

ВОПРОС: Я Вам задавал вопрос два месяца назад после «Прямой линии» уже, и тогда Вы прокомментировали ситуацию с каналом [«Дождь»], и многие это восприняли как положительный сигнал. Рекламодатели стали возвращаться, звонить, раз Вы назвали канал интересным и прочее. Но ключевые игроки (кабельщики, спутниковые операторы) – все равно говорят, что о‘кей, но команды нет. Ситуация ухудшается, штат сокращен.

В.ПУТИН: Может быть, они хитрят. Вы думаете, что я командую всеми кабельщиками и всеми вашими рекламодателями?

ВОПРОС: Они говорят абстрактно, команды нет. Вот я хотел Вас спросить, от кого эта команда может быть?

В.ПУТИН: Я не знаю, я таких команд не даю. Я не давал команду ни прекращать работу с вами кабельных каналов, не считаю себя вправе давать им какие-то указания по началу этой работы. Вы сами с ними работайте.

ВОПРОС: Вы на днях говорили о необходимости докапитализации «Газпрома». Что Вы имели в виду? Вы имели в виду допэмиссию в интересах государства?

В.ПУТИН: Да, возможно.

ВОПРОС: И о каком объеме идет речь?

В.ПУТИН: Это как один из возможных вариантов, в том числе это один из возможных вариантов использования ЗВР. Правильно? Если у нас стройка 55 миллиардов (примерно, приблизительно, а может быть, больше), то это беспроигрышный вариант вложения денег. Но это совсем не значит, что мы так должны поступить. Это просто один из возможных вариантов. Хотя есть и другие.

Безусловно, под такой долгосрочный контракт, 30-летний, «Газпром» легко поднимет деньги и с рынка. Да и, кроме этого, есть договоренность с китайскими друзьями и партнерами о том, что они готовы совершить предоплату, по сути, и в значительной степени удешевить этот проект. Поэтому здесь разные варианты возможны, в том числе и докапитализация самой компании.

ВОПРОС: Цена на газ обсуждалась?

В.ПУТИН: Нет, цену на газ с господином Порошенко мы не обсуждали, но я знаю, что «Газпром» и украинские партнеры близки к окончательным договоренностям. Мы не исключаем, что можем пойти навстречу украинцам, поддержать их в случае, конечно, выплаты долгов, которые накоплены были за последнее время.

Но есть еще ведь одно обстоятельство, которое все мы, и наши европейские друзья и партнеры должны учитывать – риск неплатежей остается очень высоким, и если кто-то думает, что можно решить проблемы энергетического снабжения Украины путем реверсных поставок, то глубоко заблуждается.

По двум обстоятельствам: первое – если мы увидим, что кто-то нарушает наши контракты по поставкам газа, мы будем сокращать объем, и физических объемов на европейском рынке будет просто недостаточно, просто будет недостаточно. Это первое.

И второе – сохраняются высокие риски неплатежей сучетом того, что экономика Украины находится в тяжелом положении, и эти риски неплатежей тогда полностью лягут на плечи наших европейских партнеров. Я думаю, что этого в Европе никто не хочет.

Мы знаем, что мы делаем, как мы делаем. Мы обладаем огромными ресурсами. Мы готовы конструктивно работать. Собственно говоря, все предыдущие месяцы об этом и говорят. Мы давно могли приостановить поставки, перейти на предоплату.

Мы все время откладывали, и даже когда уже «Газпром» объявил, что переходит (несколько дней назад, неделю, две, я и то попросил компанию передвинуть этот срок в надежде договориться). Я должен отметить, что неожиданно конструктивную роль играет и Еврокомиссия в данном случае с господином Эттингером [Гюнтер Эттингер, европейский комиссар по энергетике], который возглавляет энергетическое направление в Еврокомиссии. Повторю еще раз, надеюсь, что в ближайшее время будет поставлена точка.

Спасибо.