Как указывает летописец, сразу после крещения киевляне спокойно разошлись по домам, не устраивая по случаю свержения языческих идолов и принятия «греческой веры» ни торжеств, ни беспорядков. Такая спокойная смена веры, казалось бы, сулила церкви на днепровских землях мирное существование в веках. Но сложилось иначе: в будущем здесь произойдет множество религиозных расколов — последний из них разворачивается прямо сейчас.
Москва уходит от КиеваВо времена, когда монах Киево-Печерской лавры Нестор писал свою летопись (XII век), земли Киевской Руси были митрополией Константинопольского Вселенского патриархата с центром в Киеве. Но в середине XIII века монголо-татарское нашествие навсегда разрушило единство православной церкви в Восточной Европе.
Отправной точкой в долгой летописи религиозных расколов на Украине стал переезд киевского митрополита Максима во Владимир в 1299 году, обусловленный опустошением днепровских земель после нашествия ордынцев. Постепенное возвышение Москвы в XIV веке привело к тому, что в 1325 году сюда новый митрополит перенес свою резиденцию.
Впервые это решение киевских митрополитов аукнулось в конце XV века, когда турки стали угрожать Константинополю. В 1442 году Вселенский патриарх в поисках защиты на Западе подписал Флорентийскую унию с католической церковью. В Москве объединение с католиками не признал никто, кроме митрополита Исидора — грека, который после заключения унии вернулся в Киев.
Тогда в 1448 году на Руси был избран первый русский митрополит Иона, так что формально именно московская митрополия стала инициатором раскола. На полтора столетия Русская православная церковь оказалась в изоляции. В условиях осознания себя как осажденной крепости между католическими, мусульманскими и языческими народами церковными интеллектуалами была разработана концепция «Третьего Рима» как последней настоящей христианской империи.
УнияНа территориях современной Украины, которые тогда входили в состав Речи Посполитой, события шли своим чередом. Вместе с польской колонизацией днепровских земель началась и экспансия католической церкви, целью которой было если не вытеснение местного православия, то принуждение его к унии (из-за захвата турками Константинополя Флорентийские соглашения давно не имели значения).
В 1596 году была подписана в Бресте новая уния, которая привела к расколу уже в Киевской митрополии. Несколько епископов признали главенство Папы Римского. Так на современных землях западной Украины появилась грекокатолическая церковь (УГКЦ) — православная по форме и католическая по содержанию.
Исидор Киевский. Источник: catholichurch.ru
Директор Центра украинистики и белорусистики Исторического факультета МГУ Михаил Дмитриев считает, что в основе Брестской унии лежало несколько дополняющих друг друга факторов. «Во-первых, католическая религиозная традиция намного больше, чем православная, руководствовалась идеалом христианского единства и стремилась к объединению всех церквей вокруг римского престола. Во-вторых, в тот период у польского духовенства и, в меньшей степени, у правительства имело место стремление к унификации религиозной жизни Речи Посполитой. В-третьих, существовала и борьба с влиянием протестантизма в рамках Контрреформации», — рассказал «Русской планете» историк.
Но если судить по историческим документам и свидетельствам современников, Брестская уния 1596 года была в реальности далека от возвышенных целей христианского единства. Инициаторами сближения с католической церковью выступили епископы Киевской митрополии. Дмитриев считает, что сделать их так побудил кризис во взаимоотношениях между православным духовенством и мирянами в Речи Посполитой.
«В основе этого конфликта лежал вопрос о том, как дальше развиваться церкви. Выбор стоял между двумя моделями: византийской, где миряне имели гораздо больший вес в церковной жизни, или латинской, где полностью доминирует церковный клир. В Речи Посполитой отсутствовала светская православная власть, то есть мирян, участвующих в жизни церкви. Вместо них в соревнование с церковными иерархами выступили православные братства», — поясняет историк.
Духовенство отставало от событий, поэтому должно были только реагировать на инициативы, которые исходили со стороны братств. Это один из феноменов украинской истории — добровольные объединения мирян, ставивших своей целью церковное просвещение и борьбу с католическим, протестантским и польским влиянием. Их позиции к концу XVI века настолько усилились, что некоторые православные епископы стали искать защиты у католической церкви.
Москва возвращается в КиевПерспектива всеобщей унии не вызвала большого восторга среди населения днепровских земель. Православие, или, как тогда его было принято называть, «русская вера», стало идеологическим фундаментом борьбы против польского засилья и экспансии Османской империи в Причерноморье. Сопротивление опиралось на казачество с центром в Запорожской Сечи.
Высшей точкой этого затяжного конфликта стало восстание Богдана Хмельницкого 1648 году. Одним из важнейших его итогов стало подписание в 1654 году в Переславле соглашения между запорожским казачеством и московским царем. По его итогам все земли, отвоеванные казачеством у Речи Посполитой, переходили под власть Москвы, а казачья верхушка становилась вассалами царя.
Проповедь Скарги (иезуит, инициатор Брестской унии. — РП), 1864 год, Ян Матейко
К этому времени Русская православная церковь сильно изменилась. После падения Константинополя и завоевания турками-мусульманами практически всех православных земель на Балканах Москва стала единственным крупным и самостоятельным центром «греческой веры». В такой ситуации Константинопольский патриарх был вынужден искать защиты в Московии.
В 1589 году московский митрополит получил титул патриарха, а Русская православная церковь приобрела автокефалию и официальное признание международного центра православия. После присоединения левобережной Украины вопрос о вхождении в состав РПЦ Киевской митрополии становился чисто техническим, но в силу внутрицерковных событий и процедур был реализован на практике только в 1688 году, когда Константинопольский собор закрепил за Московским патриархом права наместничества над левобережной Киевской митрополией.
Примерно в это же время в Киево-Печерской лавре был создан «Киевский синопсис», где впервые анонимным автором была высказана мысль о единстве трех славянских народов Великой, Малой и Белой Руси на основании православной веры. Эти идеи стали своеобразным дополнением к концепции «Третьего Рима», куда был внедрен важнейший элемент «рюрикова наследства» — претензий Москвы на земли бывшей Киевской Руси. В будущем задача собирания «рюрикова наследства» станет основополагающей для Российской империи и, утратив религиозную коннотацию, будет использоваться в Советском Союзе и Российской Федерации.
Империя объединяет и властвуетНадо сказать, что распространению описанных выше идей в России в немалой степени способствовало влияние малороссийского священства. Еще в начале XVII века на Русь, где уровень образованности среди духовенства был чрезвычайно низок, стали активно приглашать украинские священники.
Многие из них получали образование в Европе, и до петровских реформ украинские священники были одним из основных источников вестернизирующего влияния на Руси. Уже при Петре I выдающуюся роль, как в церковной жизни, так и в развитии образования и других реформах сыграли украинские священники Феофан Прокопович и Стефан Яворский. В этот период 55% крупных иерархов в Русской православной церкви были украинцами.
Михаил Дмитриев отмечает, что осознание роли и способов украинского влияния является одним из ключевых моментов в понимании логики петровских церковных реформ. «Особенно необходимо понять, как трансформировалось украинское священство и как ему удалось привнести на Русь выраженные католические и протестантские влияния», — уточняет историк.
По его мнению, это воздействие было очень большим. «Во второй половине XVII — первой половине XVIII века церковное образование и практики духовной жизни изменились под влиянием установок, впервые появившихся на Украине. Так, показателен пример, как в течение нескольких лет в Киево-Могилянской академии украинским священством подготавливалась отмена патриаршества на Руси», — рассказывает Дмитриев.
Реализация этого проекта связана с деятельностью украинского священника Феофана Прокоповича, являвшегося одним из главных соратников Петра I. Еще в 1701 году царь-реформатор своим решением упразднил институт патриаршества в Русской православной церкви, попутно восстановив Монастырский приказ, упраздненный еще в середине XVII века. А в 1718 году Петр I высказал идею о том, что церковь должна управляться коллегиально. Законодательную базу к этому решению и создал Феофан Прокопович, бывший тогда псковским епископом.
Репродукция литографии по гравюре XVIII века с портретом Феофана Прокоповича. Источник: РИА Новости
Разработанный им «Духовный регламент» подразумевал встраивание православной церкви по протестантскому образцу в государственные структуры. «Регламент» учреждал в России Священный правительствующий синод, который по роду своей деятельности оказался типичной петровской коллегией — фактически министерством по духовным делам. Церковные иерархи, хоть и нехотя, но подписали этот документ. Константинопольский патриарх, которому в этот период не приходилось ждать помощи ниоткуда, кроме Москвы, признал Синод «во Христе братом», обладающим равнопатриаршим достоинством.
Но церковь была не единственным институтом, которые петровские реформы лишили независимости. Созданная первым российским императором абсолютная монархия уже не желала терпеть в своих границах какие-либо формы автономии. Весь XVIII век в Российской империи будут идти унифицирующие процессы во всех сферах жизни, которые достигнут своего апогея в правление Екатерины II.
Концентрация власти в Москве стала одной из причин ликвидации украинской Гетманщины и Запорожской Сечи. И если лишение Гетманщины автономии в Российской империи прошло сравнительно безболезненно (казачья верхушка с удовольствием превращалась в российское дворянство), то уничтожение Запорожской Сечи вынудило многих представителей казачьей республики навсегда покинуть днепровские земли.
Но к этому историческому моменту эпоха абсолютных монархий в Европе начала клониться к своему закату. Свершившаяся в конце XVIII века Великая французская революция среди множества своих достижений дала миру национализм как политический принцип. Отныне государство переставали ассоциироваться с владением монарха — оно стало достоянием всей нации. Этническим меньшинствам в европейских империях идеология национализма дала возможность выдвинуть претензии на собственную государственную независимость.
И первые ростки национализма на украинской почве не заставили себя долго ждать. В начале XIX века появилась анонимная «История русов». Эта книга с научной точки зрения вряд ли является хорошим изложением украинской истории, но она несла важнейшую идею для обоснования будущих претензий украинских националистов к России: Гетманщина была независимой украинской республикой, которую захватила и уничтожила безжалостная Москва. В дальнейшем подобные сентенции станут появляться все чаще. Научное обоснование этой версии украинской истории в начале XX века даст Михаил Грушевский в своей многотомной «Истории Украины-Руси».
Михаил Дмитриев отмечает, что в имперский период никаких серьезных попыток создать автокефальную украинскую церковь не предпринималось. «В Российской империи подобные темы начинают обсуждаться не ранее начала XX века. Существует очень мало исследований, свидетельствующих о том, что в более ранний период в среде малороссийского духовенства наблюдались тенденции к обособлению от Москвы. Единственное, о чем можно здесь говорить, — это возможное влияние на духовенство памяти о том, что до 1688 года Киевский митрополит был независим по отношению к Москве», — пояснил исследователь.
Союзное нерушимое православиеКогда в Российской империи произошла Февральская революция, украинские националисты сначала заговорили о необходимости федерализации, но требования полной независимости не заставили себя долго ждать. Православная церковь не могла находиться в стороне в такой ситуации. За XIX век в православном мире, сконцентрированном в Османской империи, стало обычной практикой создавать автокефальную церковь, независимую по отношению к Константинополю. Обретение автокефалии в православном мире стало своеобразным символом независимости.
В 1917 году украинское священство впервые заговорило о необходимости создания независимой от Москвы церкви. По православным канонам последнее слово все равно оставалось за Константинопольским патриархом. Даже если бы он и поддержал идею националистически настроенного украинского клира, то ему было бы просто некого признать законным патриархом.
Софийская площадь в Киеве. Немецкая оккупация во время гражданской войны, 1918 год. Источник: mi3ch / Livejournal
Не нашлось ни одного православного епископа, который захотел бы встать во главе автокефальной церкви. Да и на осуществление этих идей история отвела слишком мало времени. Когда украинские националисты и священники объявили в мае 1920 года о создании Украинской автокефальной православной церкви (УАПЦ), судьба украинской независимости уже была предрешена.
В реальной истории последнее слово о возможности автокефалии взяли большевики, которые активно боролись с церковью. Зато многочисленные украинские эмигранты в США и в Канаде после гражданской войны получили свою церковь, пусть и неканоническую, но ставшую символом надежды на возвращение на независимую родину.
А в 1921 году патриарх Тихон, понимая, что националистические тенденции в Украине так просто не свернуть, даровал Киевской метрополии статус экзархата, то есть части церкви, административно подчиняющейся московскому патриархату, но независимой во внутренних делах. Так появилась Украинская православная церковь Московского патриархата (УПЦ МП). Но в ситуации гонений на церковь это был чисто символический шаг.
Очередной виток в истории украинского православия снова произошел не в Киеве, а в Москве. Во время Второй мировой войны советское государство перестало вести войну с религией. В 1943 году было восстановлено патриаршество. Отношения между церковью и государством во многом стали походить на прежнюю дореволюционную модель. Только Советский Союз обладал куда более мощными ресурсами для расширения сферы влияния РПЦ МП, чем Российская империя.
В ходе Второй мировой войны впервые в своей истории украинские этнические земли были объединены в одном государственном образовании. Это был уникальный шанс для РПЦ МП вернуть в свое каноническое пространство земли, утраченные в ходе многочисленных расколов и уний предыдущих веков.
В 1945 году начался процесс подготовки ликвидации Униатской грекокатолической церкви. Эта конфессия справедливо рассматривалась НКВД как организация, враждебно настроенная к советской власти. В 1946 году во Львове так называемой «инициативной группой» духовенства был созван собор, который объявил о разрыве Брестской унии с католической церковью. После этого у западноукраинских грекокатоликов начался катакомбный период истории.
Но не только грекокатолики стали жертвами восстановления канонического пространства РПЦ МП. Румынская церковь тоже была вытеснена с территории Украины и канонической для нее территории Молдавии, которая попала под юрисдикцию РПЦ МП. К концу правления Сталина РПЦ МП стала единственной легальной православной организацией на Украине и на всем пространстве СССР.
Последний расколВ 1988 году в СССР широко праздновался праздник Тысячелетия крещения Руси. С этого момента активизировалась и внутрицерковная жизнь. В украинской церкви стали расти настроения для обретения полной автокефалии. В ситуации растущего церковного сепаратизма Архиерейский собор 1990 года подтвердил статус белорусской и украинской церквей как экзархатов. Они получили полную финансовую самостоятельность и почти полную независимость во внутрицерковной жизни.
Но эти меры не сняли растущей религиозной напряженности на Украине. Либерализация религиозных отношений позволила униатам выйти из подполья и заявить претензии на отнятые в 1940–1950 годы в пользу УПЦ МП храмы. Ни одна из сторон даже не пытались найти компромиссного решения. Вдобавок на Украину проникала эмигрантская УАПЦ, куда стали массово переходить сепаратистски настроенные православные священники и миряне.
Митрополит Филарет. Фото: ИТАР-ТАСС
Но очередной раскол пришел с той стороны, откуда его никто не ждал. В 1990 году после дарования Украинской церкви независимости и самостоятельности ее митрополитом стал харизматичный Филарет (Денисенко), занимавший до этого 25 лет пост украинского экзарха. Московский патриархат рассчитывал, что он сможет справиться и с требованиями униатов, и с усилившимся переходом украинцев в неканоническую УАПЦ. Поначалу Филарет высказывался очень жестко и боролся со сложившимися негативными для украинской церкви тенденциями.
Но во второй половине 1991 года, когда крах Советского Союза стал неминуем, а Украина объявила о своем полном суверенитете, повторился классический «балканский сценарий». И политики, и священнослужители после августа 1991 года заявили о том, что Украине необходима собственная автокефальная церковь.
В ноябре был созван Собор УПЦ в Киево-Печерской лавре. В отличие от давнего Собора 1920 года, приведшего к созданию УАПЦ, на созванный Филаретом Собор явились почти все украинские епископы. Он принял решение просить у Алексия II дарования полной автокефалии. Вселенский патриарх, за которым в подобных спорах всегда остается согласно православным канонам последнее слово, мог на это пойти только после согласия Москвы, так как Украина с XVII века официально признавалась его канонической территорией.
В результате начались непростые переговоры с целью урегулировать противоречия каноническим путем. Они закончились тем, что Филарет был лишен сана митрополита весной 1992 года. Но он, в свою очередь, при поддержке украинской президентской администрации и общественности страны объявил о создании Украинской православной церкви Киевского патриархата (УПЦ КП).
Ни одна православная автокефальная церковь ее не признали канонической. Даже УАПЦ, на время объединившаяся с УПЦ КП, позже вышла из ее состава. По одной из версий, такой резкий поворот во взглядах и действиях Филарета связан с тем, что он проиграл внутрицерковную борьбу за пост Московского патриарха в 1990-м году Алексию II.
Из-за возникшего межцерковного хаоса в Украине развернулась настоящая религиозная война. По форме она мало отличалась от проходившего в начале 1990-х годов на всем постсоветском пространстве передела собственности.
Второй президент Украины Леонид Кучма в своей книге «Россия — не Украина» так описывает религиозную ситуацию после 1991 года: «Сообщения о событиях, которые ложились на мой стол каждое утро, напоминали иногда сообщения с театра военных действий. В сражении участвовали более тысячи церковных приходов! Горели дома священников, штурмом брались не только храмы, но и целые деревни, порой казалось, что это война всех со всеми, хотя каждый хорошо знал своего противника. Продолжали делить храмы и приходы».
К середине 1990-х годов конфликт из активной фазы перешел в пассивную стадию. Основная собственность была разделена. Грекокатолической церкви удалось вернуть большую часть своих храмов. На западной Украине УПЦ МП была разгромлена. В Киеве основная церковная собственность была разделена между УПЦ КП и УПЦ МП. Так стоящие друг напротив друга Михайловский и Софийский собор в украинской столице стали собственностью Киевского и Московского патриархата соответственно.
Михаил Дмитриев считает, что нынешний раскол среди украинских православных не был предопределен историей.
«Сегодня на Украине наибольшее влияние имеют четыре церкви: каноническая УПЦ МП, неканоническая УПЦ КП, столь же неканоническая УАПЦ и униатская, активно растущая УГКЦ. Но вряд ли сегодня в спорах между ними есть что-то предопределенное характером прежней церковной истории и собственно чисто религиозных споров.
Во всякой христианской церковной культуре появляются группы диссидентов, которые или превращаются в отдельную церковь, или не превращаются, — делится своим мнением историк. — Сегодняшнее дробление православных на Украине связано, прежде всего, со специфической социально-экономической и политической ситуацией, сложившейся после распада Советского Союза. Никто не будет отрицать, что в тот момент именно политики оказали сильнейшее воздействие на раскол церквей, пытаясь в результате его выиграть для себя дивиденды».
За прошедшие с последнего раскола годы сложилась интересная практика, когда политики, придерживающиеся разных взглядов, по большим религиозным торжествам посещают приходы, принадлежащие разным церквям. Так, сторонник «многовекторности» во внешней политике Леонид Кучма посещал одновременно храмы УПЦ МП и УПЦ КП.
Пришедший ему на смену Виктор Ющенко, придерживавшийся национал-либеральных взглядов, на религиозных торжествах появлялся исключительно в церквях, принадлежащих неканоническому Киевскому патриархату. Более того, в программе партии Ющенко «Наша Украина» даже существовал пункт, в котором обещалось достижение автокефалии. Бывший президент Украины Виктор Янукович, хотя и посещал храмы УПЦ МП, старался держаться в стороне от религиозных споров.
Руководитель Центра украинских исследований Института Европы РАН Владимир Мироненко считает, что раскол православных церквей на Украине до событий на Евромайдане не оказывал значительного влияния на украинский политический процесс.
«Нельзя отрицать, что этот фактор имел значение, но явно второстепенное или третьестепенное чисто в силу состояния религиозности украинцев. Да, на Украине политиками часто используют религиозную идентификацию в публичных целях. Но она является проекцией на другие социальные различия между регионами, частью которых является конфессиональный раскол, — объясняет Мироненко. — Восточные регионы и политики — выходцы оттуда предпочитают московское православие, в западе и центре — киевскому. Это всего лишь часть политической мозаики».
Крым в обмен на «Русский мир»Противоречия между православными Киевом и Москвой с новой силой вспыхнули в 2009 году, когда пост Московского патриарха занял Кирилл. С самого начала новоизбранный глава церкви повел активное наступление на украинском фронте, демонстрируя, что РПЦ МП не собирается отказываться от своего канонического пространства, которое активно продвигалось и в нерелигиозных сферах под брендом «Русского мира». Но РПЦ МП уже не обладает теми ресурсами, которые позволили бы ей быстро и эффективно достичь собственных целей.
Московский патриарх тесним на Украине не только неканоническими православными церквями, но и признанным Румынским патриархатом, который заявляет свои претензии на многие приходы на юго-западе страны. К этому же прибавляется и сложная проблема паствы УПЦ МП, которая сосредоточенна на юго-востоке Украины. Здесь в силу советского наследия распространен атеизм более, чем где-либо еще на Украине. Эти же территории являются местом активной экспансии протестантских церквей, которые находят все больше и больше сторонников.
Авторитет неканонического Киевского патриархата в украинском обществе значительно возрос после начала акций Евромайдана в конце 2013 года. Когда в ночь с 30 ноября на 1 декабря священнослужители Михайловского собора в Киеве впустили к себе митингующих, спасающихся от «Беркута», российские наблюдатели были немало удивлены. Выступления священников и коллективные молитвы, которые сложно представить на оппозиционных митингах в Москве, на Майдане были обычной практикой. В России плохо понимают, какую роль для украинцев выполняет церковь как символ национальной независимости.
По мнению украинского историка, доцента факультета социологии Национального педагогического университета имени М. Драгоманова, Кирилла Галушко сейчас возросла роль «немосковских» церквей. «Сегодня среди патриотической части украинского общества наибольшей популярностью пользуются церковь Киевского патриархата и Автокефальная церковь, которые не подчиняются Москве. В публичном пространстве основной церковь представлена, прежде всего, фигурой патриарха Филарета. Сегодня он позиционирует Киевский патриархат активно помогающим в сложившихся обстоятельствах обществу и армии», — рассказывал «Русской планете» историк.
Украинское информационное пространство на данный момент наполнено информацией о набирающем силу расколе в УПЦ МП. Галушко указывает, что это произошло вследствие ее сомнительной позиции по отношению к событиям во время «Евромайдана» и дальнейшего политического кризиса.
По мнению Галушко, идея «Русского мира», которую продвигал патриарх Кирилл, потерпела крах. «Россия приобрела Крым, но потеряла лояльную часть социально-активного украинского общества в большей части регионов. Нужно отметить, что и идею "Русского мира" продвигали не так активно, как это позволяли ресурсы. В этом контексте в украинском информационном пространстве фигурировал не только патриарх Кирилл, но и министр образования Табачник. Но реальных шагов со стороны бывшего президента Януковича в этом направлении не последовало. Теперь же во власти сторонников "Русского мира" больше нет», — пояснил историк.
Весной этого года глава Русской православной церкви патриарх Кирилл демонстративно ушел в сторону от публичной поддержки включения Крыма и Севастополя в состав России и не присутствовал на церемонии вхождения двух новых регионов. Именно он первым из России поздравил с избранием пятого президента Украины Петра Порошенко.
Вас заинтересует
Русская идея на Карпатах: как жители Галиции и Угорской Руси боролись за единство с Россией
Как придумали украинский национализм
Украинский вопрос
В националистическом угаре
Путин и Папа сблизились благодаря Сирии ("Vatican Insider", Италия)
