Миниатюрные артсистемы: от потешных пушек до реактивных артсистем

 В экспозиции почти каждого областного краеведческого музея России и Украины выставляются маленькие пушечки. Многие люди думают, что это миниатюрные копии орудий или детские игрушки. И это вполне ожидаемо: ведь большинство выставляемых таких артсистем даже на лафетах — максимум по пояс, а в некоторых случаях — и по колено взрослому человеку. На самом же деле такие пушки и боевое оружие и игрушки — «потешные пушки».

Дело в том, что в царской России у многих богатых помещиков в имениях стояли миниатюрные орудия. Они использовались в декоративных целях, для запуска салютов, а также при обучении дворянских детей военному делу. Следует отметить, что среди подобных «игрушек» не было макетов, они все могли стрелять ядром или картечью. При этом убойная сила ядра составляла не менее 640 метров или 300 саженей.

До начала XIX века подобные пушки активно использовались и во время военных действий. Так, например, от подобных артсистем в XVII веке значительные потери понесли поляки и крымские татары во время боев с казаками.

 

Запорожские и донские казаки в конных и морских походах часто использовали фальконеты и пушки калибра 0,5-3 фунта, а также легкие мортиры калибра от 4 до 12 фунтов. Подобная артиллерия навьючивалась на лошадей, а во время боя переносилась вручную. Также подобные орудия легко устанавливались на челнах (как правило, на ветлюгах). Во время обороны легкие малокалиберные орудия монтировались на возах, образующих табор. При стрельбе из фальконетов и пушек использовались ядра и картечь, а мортир — разрывные гранаты.



Использование казаками подобных орудий в походах давало им значительное преимущество перед противником. Например, превосходящие силы польской кавалерии окружают казачий отряд. В прямом противостоянии исход боя был бы предопределен: казаки победителями не вышли бы. Но казаки довольно маневренные — они быстро перестраивали свои ряды и окружали отряд возами. Крылатые гусары атакуют, но налетают на шквал огня из малой артиллерии и пищалей. У поляков в XVII веке практически отсутствовала легкая артиллерия, а подтаскивать тяжелые орудия больших и средних калибров в маневренной войне было достаточно сложно. В столкновениях с татарами у казаков преимущество было значительным — противник вообще не имел легкой артиллерии.

В XVIII веке в русской армии мини-пушки применялись довольно редко: в егерских полках, в горах и т.п. Однако и в этот период создавались интересные образцы малокалиберной артиллерии, хотя они и не являлись переносными. Сюда можно отнести 44-ствольную 3-фунтовую (76-миллиметровую) мортирную батарею системы А. К. Нартова. Данное орудие было изготовлено в Санкт-Петербургском арсенале в 1754 году. Батарейная система состояла из бронзовых 76-миллиметровых мортирок длиной 23 сантиметров каждая. Мортирки, установленные на горизонтальном деревянном круге (диаметр 185 см), разделялись на 8 секций по 6 или 5 мортирок в каждой и соединялись общей пороховой полкой. Хоботовая часть лафета оснащалась винтовым подъемным механизмом для придания угла возвышения. Подобные батареи массового распространения не получили.



Еще одной подобной системой является 25-ствольная 1/5-фунтовая (калибр 58 мм) мортирная батарея системы капитана Челокаева. Система была изготовлена в 1756 году. Батарея системы Челокаева состоит из вращающегося деревянного барабана с закрепленными на нем пятью рядами железных кованых стволов, по пять стволов в каждом ряду. В казенной части стволы в каждом ряду для производства залпового огня соединялись общей пороховой полкой закрывавшейся крышкой.


Кроме этих явно экспериментальных орудий, на вооружении некоторых родов войск имелись ручные мортирки — орудия для метания на большие дальности ручных гранат. Использовать данные орудия как обычное ружье, то есть упирая приклад в плечо, из-за большой отдачи было невозможно. В связи с этим мортирку упирали в землю или в седло. Сюда относились: ручная гренадерская мортирка (калибр 66 мм, масса 4,5 кг, длина 795 мм), ручная драгунская мортирка (калибр 72 мм, масса 4,4 кг, длина 843 мм), ручная бомбардирская мортирка (калибр 43 мм, масса 3,8 кг, длина 568 мм).



Императором Павлом I были упразднены не только пушки-игрушки, но и полковая артиллерия. В связи с этим в русской кавалерийской и пехотной дивизии до 1915 года единственным оружием оставались сабли, пистолеты и ружья. К дивизии во время боевых действий прикомандировывалась артиллерийская бригада, командир которой переходил в подчинение командиру дивизии. Подобная схема неплохо действовала во время наполеоновских войн, когда сражения проходили преимущественно на больших равнинах.

В период с 1800 по 1915 год все российские полевые орудия имели одинаковые весогабаритные характеристики: масса в боевом положении около 1000 кг, диаметр колеса 1200-1400 миллиметров. О других артиллерийских системах российские генералы не хотели даже слушать.

Но во время Первой мировой войны все противостоящие стороны быстро поняли, что водить в чистом поле плотные колонны войск все равно, что попросту их расстрелять. Пехота начала прятаться в окопы, а для наступления выбиралась пересеченная местность. Но, увы, потери в живой силе от вражеских пулеметов были колоссальными, а подавлять пулеметные огневые точки при помощи орудий прикомандированной артиллерийской бригады было очень сложно, а в некоторых случаях невозможно. Потребовались небольшие орудия, которые должны были находиться в окопах рядом с пехотой, а во время наступления легко переносились или перекатывались вручную расчетом из 3-4 человек. Такие орудия предназначались для уничтожения пулеметов и живой силы противника.

37-миллиметровая пушка Розенберга стала первым отечественным специально сконструированным батальонным орудием. М. Ф. Розенберг, будучи членом артиллерийского комитета, смог убедить великого князя Сергея Михайловича, начальника артиллерии, дать ему задание спроектировать эту систему. Поехав в свое имение, Розенберг в течение полутора месяцев подготовил проект 37-миллиметровой пушки.



В качестве ствола использовался 37-миллиметровый штатный стволик, который служил для пристрелки береговых орудий. Ствол состоял из ствольной трубы, медного дульного кольца, стального цапфенного кольца и медного накатника, который навинчивался на ствол. Затвор двухтактный поршневой. Станок однобрусный, деревянный, жесткий (отсутствовало противооткатное устройство). Энергия отката частично гасилась при помощи специальных резиновых буферов. Подъемный механизм имел винт, который прикреплялся к приливу казенника и ввинчивался в правую станицу салазок. Поворотного механизма не было — для поворота перемещался хобот станка. Станок оснащался 6- или 8-мм щитом. При этом 8-мм щит легко выдерживал попадание выпущенной в упор пули из винтовки Мосина.

Систему можно было легко разобрать на две части массой 106,5 и 73,5 кг в течение минуты. На поле боя пушка перевозилось тремя номерами расчета вручную. Для удобства передвижения средствами частей под хоботовый брус приделывался небольшой каток. В зимнее время систему устанавливали на лыжи. В походе орудие могло перевозиться несколькими способами:
— в оглобельной запряжке, когда две оглобли прикрепляют непосредственно к лафету;
— на специальном передке, (довольно часто изготавливался собственными силами, например с походной кухни снимался котел);
— на телеге. Как правило, пехотным частям на два орудия выделялось 3 парные повозки образца 1884 года. В двух повозках перевозилось по орудию и 180 патронов, на третьей повозке — 360 патронов. Все патроны укладывались в ящики.

Опытный образец пушки Розенберга в 1915 году был испытан и под обозначением «37-мм пушка образца 1915 года» принят на вооружение. Это название прижилось как в официальных бумагах, так и в частях.

На фронте первые пушки Розенберга появились весной 1916 года. Вскоре старых стволиков стало катастрофически не хватать, и Обуховскому заводу распоряжением ГАУ от 22.03.1916 г. было приказано изготовить для 37-миллиметровых орудий Розенберга 400 стволов. К концу 1919 года из этого заказа было отправлено лишь 342 ствола, остальные 58 были готовы на 15%.

На фронт к началу 1917 г. отправили 137 пушек Розенберга. В первой половине года предполагалось отправить еще 150 орудий. Согласно планам русского командования, в каждом пехотном полку должно было иметься 4 траншейные пушки. Соответственно, в 687 полках должно было находиться 2748 пушек, кроме этого, на ежемесячное пополнение убыли требовалось 144 пушки в месяц.

Увы, данные планы не были осуществлены в связи с начавшимся в феврале 1917 г. развалом армии и развалом военной промышленности, последовавшим с некоторым запозданием. Несмотря на это, пушки продолжали стоять на вооружении, но были несколько изменены. Поскольку деревянный лафет достаточно быстро выходил из строя, воентехник Дурляхов в 1925 году создал железный станок для пушки Розенберга. В РККА на 01.11.1936 г. имелось 162 пушки Розенберга.

В сентябре 1922 года Главное артиллерийское управление РККА выдало задание на разработку систем батальонной артиллерии: 76-мм мортиры, 65-мм гаубицы и 45-мм пушки. Данные орудия стали первыми артиллерийскими системами, которые были созданы при советской власти.

Для батальонной артиллерии выбор калибров не был случаен. Было принято решение отказаться от 37-миллиметровых орудий, поскольку осколочный снаряд данного калибра имел слабое действие. При этом на складах РККА в огромном количестве имелись 47-миллиметровые снаряды от морских пушек Гочкиса. Во время стачивания старых ведущих поясков калибр снаряда уменьшался до 45 миллиметров. Вот откуда появился калибр 45 мм, которого ни во флоте, ни в армии не было до 1917 года.

В период с 1924 то 1927 год было изготовлено несколько десятков опытных образцов миниатюрных орудий, имеющих довольно большую поражающую мощность. Среди этих орудий самой мощной была 65-миллиметровая гаубица воентехника Дурляхова. Ее масса составлял 204 килограмма, дальность ведения огня — 2500 метров.

Главным соперником Дурляхова в «соревновании» выступил Франц Лендер, который представил на испытания целую коллекцию систем: 60-миллиметровую гаубицу и 45-миллиметровую пушки малой и большой мощности. Интересным является тот факт, что системы Лендера имели те же механизмы, что использовались и в больших орудиях, то есть они оснащались противооткатными устройствами, подъемными и поворотными механизмами и т.д. Главным их достоинством было то, что огонь можно было вести не только с металлических катков, но и с походных колес. Системы на катках имели щит, однако с походными колесами установка щита была невозможна. Системы изготавливались как неразборными, так и разборными, при этом последние разделялись на 8 что давало возможность переносить их на людских вьюках.

Не менее интересной разработкой того времени является 45-миллиметровая пушка системы Соколова А.А. Ствол для опытного образца малой мощности был изготовлен на заводе «Большевик» в 1925 году, а лафет — на заводе «Красный арсенал» в 1926 году. Систему закончили в конце 1927 г. и сразу же передали на заводские испытания. Ствол 45-мм пушки Соколова скреплялся кожухом. Затвор клиновой вертикальный полуавтоматический. Тормоз отката — гидравлический, накатник пружинный. Большой угол горизонтального наведения (до 48 градусов) обеспечивался раздвижными станинами. Подъемный механизм секторного типа. Фактически она была первой отечественной артиллерийской системой с раздвижными станинами.



Система предназначалась для стрельбы с колес. Подрессоривание отсутствовало. Пушка на поле боя легко перекатывалась тремя номерами расчета. Кроме этого, систему можно было разобрать на семь частей и перенести в людских вьюках.

Все батальонные артиллерийские системы калибра 45-65 миллиметров стреляли бронебойными или осколочными снарядами, а также картечью. На заводе «Большевик», кроме того, была изготовлена серия «надульных» мин: — для 45-миллиметровых пушек — 150 штук (масса 8 килограммов); для 60-миллиметровых гаубиц — 50 штук. Однако Главное артиллерийское управление от принятия надкалиберных мин на вооружение отказалось. Следует отметить, что немцы в годы Великой Отечественной войны довольно широко использовали на восточном фронте надкалиберные снаряды как противотанковые из 37-миллиметровых пушек, так и тяжелые фугасные из 75- и 150-миллиметровых пехотных орудий.

Из всех этих артиллерийских систем на вооружение приняли лишь 45-миллиметровую пушку малой мощности Лендера. Она производилась под обозначением «45-миллиметровая батальонная гаубица образца 1929 года». Однако, и их изготовлено было всего 100 шт.

Причиной прекращения разработки мини-пушек и гаубиц стало принятие в 1930 году на вооружение 37-миллиметровой противотанковой пушки, приобретенной у компании «Рейнметалл». Данное орудие для своего времени имело достаточно современную конструкцию. Пушка имела раздвижные станины, неподрессоренный колесный ход, деревянные колеса. Она оснащалось горизонтальным клиновым затвором с 1/4 автоматикой, пружинным накатником и гидравлическим тормозом отката. Пружины накатника помещались на цилиндре компрессора. Противооткатные устройства после выстрела откатывались вместе со стволом. Огонь можно было вести при помощи простой прицельной трубы, имеющей поле зрения 12 градусов. Пушка в производство была запущена на подмосковном заводе №8 имени Калинина, где ей присвоили заводской индекс 1-К. Пушки делались полукустарно, с подгонкой деталей вручную. В 1931 году завод предъявил заказчику 255 пушек, однако ни одной не сдал в связи с низким качеством сборки. В 1932 году завод сдал 404 пушки, в следующем — 105. В 1932 году производство данных орудий прекратили (в 1933 году сдавались пушки из задела предыдущего года). Причиной стало принятие на вооружение 45-мм противотанковой пушки образца 1932 года (19-К) большей мощности, которая являлась развитием 1-К.

Не последнюю роль в сворачивании программы создания мини-пушек сыграло и увлечение руководства РККА, в первую очередь Тухачевского М.Н., безоткатными пушками.

В 1926-1930 годах, кроме мини-пушек, изготовили шесть опытных образцов мини-мортир калибра 76 миллиметров. Данные орудия отличались высокой мобильностью достигаемой в первую очередь за счет небольшой массы (от 63 до 105 килограммов). Дальность ведения огня составляла 2-3 тыс. метров.

В конструкции мортир использовалось несколько весьма оригинальных решений. Так, например, в боекомплект трех образцов мортир конструкторского бюро НТК АУ входили снаряды с готовыми выступами. Образец №3 при этом имел газодинамическую схему воспламенения, при которой заряд сгорал в отдельной каморе, которая с каналом ствола соединялась специальным соплом. В мортире ГЩТ (разработана Глухаревым, Щелковым, Тагуновым) впервые в России использовался газодинамический кран.

К сожалению, данные мортиры были буквально сожраны конструкторами-минометчиками, во главе которых «стоял» Доровлев Н.А. Минометчики практически полностью скопировали французский миномет Стокса-Брандта калибра 81 мм и делали все, чтобы на вооружение не были приняты системы, которые были способны конкурировать с минометами.

Несмотря на то, что точность ведения огня 76-миллиметровой мортиры была значительно выше, чем у 82-миллиметровых минометов начала 1930-х годов, работы по созданию мортир прекратили. Любопытно, что 10 августа 1937 года один из видных минометчиков Шавырин Б.И. получил авторское свидетельство на миномет, оснащенный дистанционным краном для выпуска в атмосферу части газов. Про мортиру ГЩТ в нашей стране давно забыли, а про минометы и пушки с газоотводным краном, производившиеся в Польше, Чехословакии и Франции серийно, говорить было не положено.

В Советском Союзе во второй половине 1930-х годов создали две оригинальные 76-миллиметровые мини-гаубицы: 35 К конструкции Сидоренко В.Н. и Ф-23 конструкции Грабина В.Г.



Разборный ствол гаубицы 35 К состоял из трубы, накладки и казенника. Казенник навинчивался на трубу без использования специального инструмента. Затвор поршневой эксцентрический. Крутизна нарезов постоянная. Подъемный механизм с одним сектором. Поворот осуществлялся при перемещении станка по оси. Гидравлический тормоз отката веретенного типа. Накатник пружинный. Лафет однобрусный, коробчатый, разбиравшийся на хоботовую и лобовую части. Хоботовая часть при ведении огня из окопа снималась. В гаубице 35 К использовался прицел от 76-миллиметровой пушки образца 1909 года, с некоторыми изменениями, которые позволили вести огонь при углах до +80 градусов. Щит откидной и съемный. Боевая ось коленчатая. За счет поворота оси высота линии огня могла изменяться с 570 на 750 миллиметров. Передок системы оглобельный. Колеса дисковые с грузошиной. 76-мм гаубица 35 К могла разбиралось на 9 частей (масса каждой 35-38 кг), что позволяло транспортировать орудие в разобранном виде как на четырех конских, так и на девять людских вьюках (без учета боекомплекта). Кроме этого гаубица могла транспортироваться на колесах 4-мя людьми расчета или в оглобельной запряжке одной лошадью.

Ствол гаубицы Ф-23 — моноблок. Дульный тормоз отсутствовал. В конструкции был использован поршневой затвор от 76-миллиметровой полковой пушки образца 1927 г. Главной особенностью конструкции гаубицы Грабина было то, что ось цапф пролегала не через центральную часть люльки, а ее задний конец. Колеса в боевом положении находились сзади. Люлька со стволом во время перехода в походное положение поворачивалась назад почти на 180 градусов относительно оси цапф.



Нужно ли говорить, что минометное лобби предприняло все, чтобы сорвать принятие на вооружение Ф-23 и 35 К? Например, в сентябре 1936 года во время второго полигонного испытания 76-миллиметровой гаубицы 35 К во время стрельбы лопнула лобовая связь, поскольку отсутствовали болты, которые скрепляли кронштейн щита и лобовую часть. Вероятно, кто-то вынул эти болты или «забыл» поставить. В феврале 1937 года состоялось третье испытание. И вновь кто-то «забыл» залить жидкость в цилиндр компрессора. Эта «забывчивость» привела к тому, что из-за сильного удара ствола во время стрельбы деформировалась лобовая часть станка. 7 апреля 1938 года возмущенный Сидоренко В.Н. написал в артиллерийское управление письмо, в котором говорилось: «Завод №7 в доделке 35 К не заинтересован — это грозит заводу валовым произволом… У Вас 35 К ведает отдел, являющийся убежденным сторонником минометов, а значит, противником мортир».

К сожалению, тогда в артиллерийском управлении ни Сидоренко, ни Грабина слушать не захотели, и работы над обеими системами прекратили. И только в 1937 году в НКВД были обобщены жалобы Сидоренко и некоторых других конструкторов, и тогда руководство Главного артиллерийского управления, как говорится, «загремело под фанфары».

Новое руководство ГАУ в декабре 1937 года приняло решение вновь поднять вопрос о 76-миллиметровых мортирах. Военный инженер третьего ранга артиллерийского управления Синолицын в заключении написал, что печальный конец истории с батальонными мортирами калибра 76 мм «является прямым актом вредительства… По моему мнению, работы по легким мортирам необходимо немедленно возобновить, а все мортиры, изготовленные ранее, разбросанные по полигонам и заводам, разыскать».

«Пушки-игрушки» массово и достаточно успешно применялись нашими противниками — японцами и немцами.

Так, например, на вооружение японской армии в 1934 году поступила 70-миллиметровая пушка-гаубица обр. 92. Ее масса составлял 200 килограммов. Лафет имел раздвижные коленчатые станины, благодаря чему гаубица имела два положения: высокое +83 с углом возвышения градуса и низкое — 51 градус. Угол горизонтального наведения (40 градусов) давал возможность эффективно уничтожать легкие танки.



В 70-мм гаубице японцы сделали унитарное заряжание, но гильзы при этом были изготовлены или разъемными, или со свободной посадкой снаряда. В обоих случаях перед стрельбой расчет мог менять величину заряда, свинчивая донную часть гильзы или вынимая снаряд из гильзы.

70-миллиметровый осколочно-фугасный снаряд массой 3,83 килограмма оснащался 600 граммами взрывчатого вещества, то есть его количество равнялось столько количеству в советской 76-миллиметровой осколочно-фугасной гранате ОФ-350, которая использовалась для полковых и дивизионных пушек. Дальность ведения огня японской пушки-гаубицы калибра 70 мм составляла 40-2800 метров.

Согласно советским закрытым отчетам, японская 70-миллиметровая пушка-гаубица отлично себя показала во время боев на пересеченной местности в Китае, а также на реке Халхин-Гол. Снарядами данного орудия были поражены десятки танков БР и Т-26.

Основным средством поддержки германской пехоты в годы войны являлось легкое 7,5-см пехотное орудие. Масса системы составляла всего 400 килограммов. Кумулятивный снаряд оружия был способен прожигать броню толщиной до 80 миллиметров. Раздельно-гильзовое заряжание и угол возвышения до 75 градусов давали использовать это орудие в качестве миномета, но при этом обеспечивалась куда лучшая меткость. К сожалению, в СССР подобных орудий не было.



В Советском Союзе в предвоенные годы было разработано несколько типов ротных миниатюрных противотанковых орудий — 20-миллиметровая пушка ИНЗ-10 системы Владимирова С.В. и Бига М.Н., 20-миллиметровая пушка ЦКБСВ-51 системы Коровина С.А., 25-миллиметровая пушка Михно и Цирульникова (43 К), 37-миллиметровая пушка Шпитального и некоторые другие.

По различным причинам ни одно из этих орудий так и не было принято на вооружение. Среди причин было и недостаточное внимание ГАУ к ротным противотанковым пушкам. С началом военных действий фронты буквально кричали о необходимости ротных противотанковых орудий.

И вот Сидоренко А.М., Самусенко М.Ф. и Жуков И.И. — три преподавателя Артиллерийской академии, которая была эвакуирована в Самарканд, — в течение нескольких дней спроектировали оригинальную противотанковую пушку ЛПП-25 калибра 25 мм. Пушка имела клиновой затвор с копирной полуавтоматической качающегося типа. Орудие имело передний «сошник-копыто» и самозарывающиеся сошники станин. Это повышало устойчивость при велении огня и обеспечивало удобство и безопасность наводчика при его работе с колена. К особенностям ЛПП-25 можно отнести коленчатую поворачивающуюся ось для подъема пушки в походное положение во время транспортировки за тягачом. Быстрая изготовка орудия к бою обеспечивалась простым штыревым креплением по-походному. Мягкое подрессоривание обеспечивалось пружинами и пневматическими колесами от мотоцикла М-72. Перевод орудия в боевое положение и его переноска расчетом в 3 человека обеспечивало наличие двух ваг. Для наведения мог использоваться винтовочный оптический прицел или прицел типа «Утенок».



Скомбинировав некоторые элементы пушек, уже состоявших на вооружении, конструкторы создали уникальную систему, которая по массе была легче штатной 45-миллиметровой противотанковой пушки обр. 1937 г. в 2,3 раза (240 кг против 560 кг). Бронепробиваемость на дистанции 100 метров был выше в 1,3 раза, а на дистанции 500 метров — в 1,2. И это при использовании обычного бронебойно-трассирующего снаряда 25-мм зенитной пушки обр. 1940 г., а в случае применения подкалиберного снаряда с вольфрамовым сердечником данный показатель увеличивался еще в 1,5 раза. Таким образом, данное орудие было способно на дистанции до 300 метров пробивать лобовую броню всех германских танков, которые использовались в конце 1942 года на восточном фронте.

Боевая скорострельность пушки равнялась 20-25 выстрелам в минуту. Благодаря подрессориванию, пушка могла транспортироваться по шоссе со скоростью 60 км/час. Высота линии огня равнялась 300 мм. Высокая мобильность системы давала возможность использовать ее не только в пехотных частях, но и в авиадесантных.

Система в январе 1943 года успешно прошла заводские испытания. Но вскоре работы по пушке прекратили. Единственный сохранившийся до настоящего времени образец пушки ЛПП-25 находится в экспозиции музея Академии имени Петра Великого.

Не исключено, что работ над ЛПП-25 прекратили в связи с началом разработки специальной авиадесантной пушки ЧК-М1 калибра 37 мм. Данное орудие было спроектировано под руководством Чарнко и Комарицкого в ОКБЛ-46 в 1943 году.

37-миллиметровая авиадесантная пушка образца 1944 г. представляет собой противотанковую легкую артиллерийскую систему, имеющую уменьшенный откат. Внутреннее устройство ствола, а также баллистика орудия были взяты от автоматической зенитной пушки образца 1939 года. Ствол состоит из трубы, казённика и дульного тормоза. Мощный однокамерный дульный тормоз значительно снижал энергию отката. Противооткатные устройства, смонтированные внутри кожуха, построены по оригинальной схеме — гибрид системы двойного отката и схемы безоткатного орудия. Тормоз отката отсутствовал. 4,5-мм щитовое прикрытие, крепящееся к кожуху, защищало расчет от пуль, ударной волны близкого разрыва и мелких осколков. Вертикальное наведение осуществляется подъемным механизмом, горизонтальное — плечом наводчика. Станок двухколёсный. Имелись раздвижные станины с постоянными и забивными сошниками. Колесный ход подрессорен. Высота линии огня составляла 280 миллиметров. Масса в боевом положении около 215 килограммов. Скорострельность — от 15 до 25 выстрелов в минуту. На дистанции 300 метров пушка пробивала броню толщиной 72 мм, а на дистанции 500 метров — 65-мм.


Во время войсковых испытаний от 37-миллиметровой пушки отделяли колесный ход и щит, после чего ее устанавливали на трубчатую сварную раму, с которой можно было стрелять с автомобилей ГАЗ-64 и «Виллис». В 1944 году, к стрельбе приспособили даже мотоцикл «Харлей Дэвидсон». На каждое орудие положено было два мотоцикла. Один служил для размещения пушки, наводчика, заряжающего и водителя, второй — командира, подносчика и водителя. Стрельба могла вестись с ходу с мотоциклетной установки при движении по ровной дороге на скорости до 10 километров в час.

Во время летных испытаний десантирование пушек производилось в планерах А-7, БДП-2 и Г-11. В каждый из них грузили одну пушку, боекомплект и 4 человека расчета. В самолет Ли-2 для парашютирования грузились пушка, боекомплект и расчет. Условия сброса: скорость 200 км/час, высота 600 метров. На летных испытаниях при доставке посадочным способом использовался бомбардировщик ТБ-3. Два автомобиля ГАЗ-64 и «Виллис» с установленными на них пушками калибра 37 мм подвешивались под крылом бомбардировщика. При транспортировке посадочным способом, согласно инструкции 1944 года, в самолет Ли-2 грузилось пушка, 2 мотоцикла и 6 человек (расчет и два водителя), а в С-47 к этому «набору» добавлялись еще одна пушка и патроны. Пушка и мотоцикл при парашютировании размещались на внешней подвеске бомбардировщиков Ил-4, а патроны и расчет — на Ли-2. В период с 1944 от 1945 год изготовили 472 пушки ЧК-М1.

В истории «орудий-игрушек» после 1945 года начался новый этап с применением реактивных и безоткатных (динамореактивных) систем.

Подготовлено по материалам:
www.dogswar.ru
ljrate.ru
ww1.milua.org
vadimvswar.narod.ru

Танковые пушки 2А46М-5 и 2А46М-4

40-мм зенитный автомат Bofors L/60

Противотанковая пушка МТ-12

Опытная противотанковая пушка М-75 107-мм

вооружение возмездия модель №3 – сверхдальняя немецкая многокамерная пушка калибра 150мм «Hochdruckpumpe